Королевство плоти и огня - Дженнифер Арментроут (2020)

Меня никогда раньше об этом не спрашивали, и я не сразу нашла ответ.

– Были времена, когда я хотела порадовать королеву или поступать так, чтобы Тирманы были мной довольны. И я старалась вести себя хорошо, быть такой, какой меня ожидают видеть, но это… это было все равно что носить маску. Я старалась, но маска очень быстро треснула.

– Нельзя заставить воина долго носить вуаль покорности.

Я отвернулась, чувствуя, что у меня горят щеки.

– Я не знаю насчет воина…

– Я знаю, – уверенно сказал Кастил. – С того момента, когда ты осталась в той комнате в «Красной жемчужине» вместо того, чтобы уйти, я знал, что в тебе есть сила и смелость воина. Вот почему ты пошла на похороны Рилана. Вот что привело тебя на Вал, когда напали Жаждущие, и ты давала отпор – сражалась со мной. Вот почему ты не склонилась под замечаниями Аластира, когда впервые встретила его, а бросила вызов его убеждениям. Проклятье, вот что побудило тебя учиться сражаться. – На его правой щеке появилась ямочка. – Вот почему ты такая – из-за твоей кровной линии.

В груди разлилось тепло, не имеющее никакого отношения к тому, что я сижу у огня.

– Я все еще немного разочарована, что происхожу не из линии перевертышей и не могу менять облик.

Кастил рассмеялся, и его смех показался мне таким настоящим и солнечным – как и ощущение в моей груди. А когда его взгляд сцепился с моим, я наконец обрела смелость воина, о которой он говорил.

И начала, наверное, с самой неловкой темы.

– Я сегодня разговаривала с Аластиром.

– Он сказал, что собирается тебя навестить.

– Он навестил и… рассказал о Присоединении.

Голова Кастила так резко повернулась ко мне, что я удивилась, как он не сломал шею.

– О чем рассказал?

– Мне правда нужно повторить?

– Что он тебе рассказал?

– Рассказал, что это такое. – Я сосредоточилась на расческе. – Что это обмен кровью, который часто превращается в… э… нечто более интимное.

– Боги богов, он не мог рассказать.

– Он рассказал.

– Я…

Внезапно Кастил разразился раскатистым смехом. Таким громким и неудержимым, что это, наверное, причиняло боль.

Я пронзила его изумленным взглядом.

– Прости, – выдохнул он. – Дорого бы я дал, чтобы посмотреть, как он тебе это объяснял.

Я прищурилась.

– В самом деле?

– Проклятье, да. О боги. – Он провел рукой по волосам, глядя на меня. – Можно предположить? Он сказал, что это грубо и отвратительно?

– Да. Примерно так.

– Боги, вот старый паникер. – Плечи Кастила опять затряслись от смеха. – Хотел бы я видеть твое лицо.

– Что ж, поскольку я узнала об этом от него, в твое лицо мне бы хотелось врезать.

– Не сомневаюсь.

– Не знаю, что тут такого смешного. Он сказал, что люди могут этого ожидать от нас, особенно потому, что я не чистокровная атлантианка.

– Во-первых, – произнес он, стараясь восстановить дыхание, – не думаю, что кто-то ожидает этого.

«От тебя», – повисло между нами недосказанное.

– И хотя это интимный ритуал, который теперь совершают нечасто, он не всегда сексуальный. Полагаю, для некоторых он таким становится естественным образом. С другой стороны, каждому свое. Люди взрослые, поступают как знают, понимаешь? Я не собираюсь судить.

– Я тоже не сужу.

Кастил вздернул бровь.

– Нет?

– Нет, – настойчиво повторила я.

– Значит, тебе интересно? – промолвил он.

– Я этого не говорила.

– Ну да.

Я проигнорировала его тон.

– Это правда, что смертный с атлантианской кровью обретает долгую жизнь?

Кастил кивнул.

– Такое раньше проделывали?