Голый край - Антон Пешкин (2021)

– Нет-нет, пусть говорит, – я подняла руку, а затем кивнула мальчику. – Продолжай.

– И ты… Ты запросто убила столько людей! И даже детей!

– Верно, – кивнула я, вздохнув. Я уставилась на песок под собой, не поднимая взгляда на людей вокруг, и продолжила: – Я убила их, Вельдир. И их лица снятся мне в кошмарах.

– Ты лжешь, ведьма! – выкрикнул он.

– Нет, – я взглянула ему прямо в глаза, и от этого он вдруг замолчал.

Повисла тишина. Я подождала несколько секунд, ничего не говоря, а затем продолжила:

– Я не желала этого… – тихо, с грустью в голосе солгала я.

– А у меня из-за тебя погиб муж… – прошипела женщина с ребенком на руках.

– А у меня брат!

– Я знаю! – выкрикнула я, когда наконец смогла выдавить из себя несколько слезинок. – Я… Я знаю!

– Ведьма… – прошипел мальчуган.

– Послушайте. Прошу, выслушайте меня… – я обратилась ко всем ним, обводя взглядом, полным слез, каждого, кого могла увидеть. – Я никогда не желала такого. Никогда не стремилась к этому. Я… Пожалуйста, расскажи мне, Вельдир, кого ты лишился?

Мальчуган удивленно взглянул на меня, а затем сел на песок и стал пристально смотреть в еще не горящий костер.

– Отца и матери, – буркнул он.

– Матери?

– Она осталась с отцом…

– Пожалуйста… Вельдир, я понимаю, что это тяжело. Я тоже потеряла отца, а моя мать вне себя. Пожалуйста, расскажи мне о своем отце. А вы, – я еще раз обвела взглядом людей вокруг, – пожалуйста, сядьте.

Некоторые из них послушно сели на песок.

– Папа, он… – начал свой рассказ Вельдир. – Он был самый лучший. Сильный, всегда с походов за море много еды привозил, блестяшки… А мама очень добрая была, заботилась. У нас еще братик был…

Он вдруг взглянул на меня и замолчал, но я лишь кивнула, чтобы он продолжал.

– А братик заболел и умер…

Я понимающе закивала в ответ и тихо вздохнула.

– А ваш муж? – я взглянула на женщину. – Пожалуйста… Могу я попросить всех рассказать о тех, кого с нами больше нет? Давайте вспомним все хорошее, что они для нас сделали.

И женщина начала рассказ. Кто-то вспомнил ее мужа, когда она рассказывала о том, как он мог выпить кувшин браги и не захмелеть. Пара мужиков в толпе с горечью усмехнулись.

А затем к ней присоединилась еще одна. Она рассказывала о том, как ее муж мог поднять над головой целый ствол векового дерева. А чей-то ребенок рассказал, как папа мог выловить сразу две рыбы одним ударом остроги.

Все новые и новые голоса включались в наш разговор. Разумеется, не все хотели говорить, но я все еще работала над этой проблемой.

И наконец, когда почти все начали что-то говорить, я встала во весь рост. В сухие поленья костра тут же вонзилась горящая стрела, огонь быстро перешел на дрова, и костер начал разгораться. Все замолчали и взглянули на меня.

К этому моменту меня уже трясло от слез. Мне очень повезло, что я все-таки научилась плакать не только от эмоций, но и когда это было нужно. А сейчас это было еще проще – я действительно начинала верить в то, о чем собиралась сказать.

– И их больше нет с нами! – выкрикнула я сквозь слезы. – Нет их! Нет! Моего отца, ваших отцов и мужей, матерей, братьев! Они умерли!

Я прервалась на секунду, шумно сглотнула и оглядела людей вокруг.

– Их нет… И мы все еще скорбим. Мы все еще любим их. Я люблю своего папу! Он любит своего! И плевать, что они умерли, мы не можем перестать любить их! Просто… мы проиграли. Понимаете? Я проиграла. Проиграла и потеряла отца, а мать моя стала безумной.

Некоторые из людей стали непонимающе оглядываться и перешептываться между собой. Я продолжила:

– Но я все еще жива! И вы все еще живы! Я… Вы думаете, они хотели бы, чтобы мы все сдались?! Чтобы сдохли от голода, как вшивые собаки?!

Из толпы послышались тихие «нет».