Голый край - Антон Пешкин (2021)

Хьялдур в отчаянии простонал, падая на колени и глядя на то, как его снадобье уносит прочь ветер.

– Ну чего ж ты…

– Хьялдур, ты сдурел?! – снова закричала я и щелкнула ему пальцами по лбу. – Дырка в черепе ей не поможет!

– Из нее выйдет дурной дух, – твердо ответил друид. – И ей станет лучше.

– Не станет, поверь мне..! – взмолилась я, обхватив его голову руками за щеки и глядя ему прямо в глаза. – Ее болезнь не от злых духов, а от крошечных животных, которые попали в ее кровь.

– Каких таких животных? – ворчливо переспросил он, подняв бровь и от раздражения забавно двигая усами.

– Они называются бактерии, учитель. Почти все болезни происходят, когда бактерии попадают в тело человека и начинают там размножаться. А внутри тела, в крови, есть охотники, которые истребляют этих животных, племя «иммунитет».

Хьялдур с серьезным видом оглядел меня, а затем тихо прыснул от смеха. Его плечи затряслись, он явно с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться.

– Ничего смешного! – воскликнула я. – Я говорю правду! Это узнали люди из другого мира, из родины духа Дмитрия!

И, наконец, Хьялдур засмеялся в голос, обхватив мое тело своими огромными руками и прижимая к себе. Я запротестовала, стала пытаться вырваться, однако, когда друиду было весело, ему всегда дико хотелось кого-то обнять, а других жертв, помимо меня, вокруг не было.

Моим спасением стал Свен, уставшая морда которого высунулась из закрытой палатки.

– Тише! Она спит! – шикнул он на нас, и Хьялдур, с трудом сдерживая себя, перестал смеяться в голос.

– Извини, Свен, – громким шепотом ответила я ему.

И после получения извинений юноша скрылся в своей палатке, что-то пробурчав себе под нос.

– Хьялдур, я прошу тебя, не глупи. Позволь мне заняться ее лечением, – я наконец смогла оттолкнуть друида от себя и с серьезным видом посмотрела ему в глаза.

– Нет, – отрезал он. – Никому не позволяется врачевать с непокрытой головой.

Я нахмурила брови, отчаянно пытаясь понять серьезность сказанного.

И с одной стороны, я и вправду не видела, чтобы он лечил кого-то без своего оленьего капюшона. Но с другой стороны, сейчас не время вредничать!

– Хьялдур, пожалуйста… – взмолилась я.

– Нет, – так же твердо ответил он. – И не проси. С непокрытой головой врачевать нельзя.

– Ну так дай мне свою шапку!

– Мою Ними?! – воскликнул он, снимая капюшон с немытой головы и обнимая его, словно ребенка. – Нет уж!

– Хьялдур!

И вдруг друид загадочно улыбнулся. Я непонимающе взглянула на него, но он лишь молча натянул капюшон обратно на голову и встал на ноги, отходя к палатке. Рядом с ней покоился большой мешок с его вещами, в котором он принялся что-то активно искать.

– Видишь ли, Майя… – начал он. – Ты не друид. Пока что. Я не могу дать тебе это, – с этими словами он убрал прядь волос со своей шеи и указал пальцем на татуировку в форме дерева с пышной кроной и огромными корнями. – Но…

Он наконец повернулся ко мне. В его руках был изящный капюшон из перьев ворона, скрепленных между собой причудливым узорчатым плетением.

Я не смогла произнести и слова и лишь завороженно смотрела на то, что могла бы назвать настоящим произведением искусства. Одного лишь взгляда на капюшон хватило бы, чтобы понять, как много часов кропотливого труда было вложено в изготовление такой красоты.

– Но… Хьялдур… – наконец выдавила я из себя, и друид тихо засмеялся. – Когда..? Сколько ж воронов ты убил ради…

– Ни одного, – он широко улыбался. Сделав шаг в мою сторону, он опустился на одно колено и аккуратно надел капюшон мне на голову, не забывая подвязать его крепким шнурком под подбородком. – С того самого дня, как ты впервые появилась на пороге моего дома с отцом, я понял, что ты от меня не отвяжешься.

Я издала тихий смешок, чувствуя, как от волнения к глазам подступают слезы.