Хозяева джиннов - Ф. Джели Кларк (2021)

Хамид, однако, воздерживался от разговоров о государственных делах или социальной политике. Он устало допил третью чашку кофе ароматного абиссинского купажа и принялся за следующую. Эфиопские сорта неуклонно вытесняли из города более привычные турецкие вариации. Амхарская фраза «Буна тету», буквально «Пейте кофе», вошла в многоязычие постоянно расширяющегося каирского лексикона. Подняв голубую фарфоровую чашечку, он сидел, уставившись на белую пену, и обдумывал свой длинный день.

Удовольствие, которое он получил от устрашения суперинтенданта Башира (и это было чрезвычайно приятно), продержалось недолго. Покинув Рамзесскую станцию, напарники отправились в библиотеку министерства. Архив вмещал широкий выбор трудов о сверхъестественных сущностях, и они надеялись найти что-нибудь о неизвестной карге, вселившейся в трамвай 015. Их исследование заняло остаток дня. И все же агенты не обнаружили ни единого упоминания или зацепки. Единственным результатом их кропотливой работы было изнеможение.

Хамид посмотрел через столик, где Онси описывал события последних десяти часов их официантке – той самой юной нубийке, что познакомила их с шейхой Надией. Они выяснили, что ее зовут Аблой. Девушка сидела на стуле между ними, и ее глаза расширялись с каждой деталью рассказа. Хамид лениво подумал, что надо бы выругать Онси за обсуждение министерских дел с гражданским. Но он слишком устал, чтобы его сейчас это волновало. Кроме того, было в Абле нечто такое, что побуждало тебя говорить, будто слова сами срывались с языка. Следователь бросил любопытный взгляд на ее серьги – уже не священная корова Хатор, но одинаковые фигурки серебряных львиц.

– Погоди, – перебила Абла. – Помедленнее. Кто этот Загрос?

– Джинн, управляющий библиотекой в министерстве, – объяснил Онси.

– Мне кажется, я знаю Загроса, работающего в Имбабе, – задумчиво проговорила она. – Маленький трехрогий джинн? Разрабатывает аппараты доения для верблюдов?

Хамид разделался с кофе и покачал головой. Учитывая то, как все джинны разделяли имена, в последней переписи, скорее всего, была целая страница Загросов – даже если это была горная гряда в Персии.

– Другой, – сказал он. – Древний марид, и довольно крупный, с лавандовой чешуей, из носа и ушей растут волосы, и у него бивни с серебряными наконечниками. Очень трепетно относится к манускриптам.

Министерский библиотекарь направил их к источникам, которые могли помочь вычислить духа. Где-то с полдюжины версий космографии десятого века «Чудес сотворенного и диковинок существующего» аль-Казвини»[136]. Бесконечные средневековые бестиарии, в подробностях описывающие всех, от василисков до морских чудовищ, предположительно размером с маленькие острова. Напарники просмотрели трактат о естественной истории Плиния Старшего. Все это время беспокойный джинн стоял над ними, выражая недовольство тем, как они обращались с манускриптами, и временами настаивая, что деликатные страницы будет перелистывать он. Единственным, что смиряло библиотекаря с их присутствием, было необузданное ликование Онси, дорвавшегося до древних томов – и его Загрос очень даже одобрял.

– Вот так история, – сказала Абла, когда рассказ закончился. Сегодня она была в хиджабе с красными, зелеными и золотыми цветами Египетского феминистского сестринства, по всей длине которого вились слова «Голос женщинам». – Вы, Охотники за жутью, умеете развлекаться. Что теперь планируете?

– Все, что у нас есть – дух говорит на армянском, – проворчал Хамид. – В библиотеке немного нашлось по армянскому фольклору. Скорее всего, нам придется завтра идти в Армянский район. Или зайти в одну из церквей. Посмотрим, может, там кто-нибудь знает о духах своей родины.

Абла скорчила гримасу.