Королевство серебряного пламени - Сара Маас (2021)

– Я должна была бы еще раньше найти способ спасти нас. Спасти Элайну и Фейру, когда мы бедствовали. Но я была так сердита на отца. Мне хотелось, чтобы он не сидел сложа руки, чтобы сражался с обстоятельствами, в которых мы очутились. Сражался за нас. Напрасные ожидания. И тогда я решила: пусть мы все будем голодать, и это докажет, какой никчемный у нас отец. Гнев настолько меня поглотил, что я… позволила Фейре отправиться на охоту и сказала себе: «Мне все равно». Меня не волновало, что младшая сестра неграмотна и растет полудикаркой. И тем не менее… – Она судорожно всхлипнула. – Стоит закрыть глаза, и я вижу ее в тот день, когда она впервые отправилась на охоту. Вижу Элайну, погружающуюся в Котел. Вижу, как потом, во время войны, Котел забрал ее в плен. Вижу мертвого отца. А теперь я буду видеть лицо Фейры в тот момент, когда я рассказала, что ребенок ее погубит.

Неста мотнула головой, и по щекам снова покатились горячие слезы.

Кассиан продолжал гладить ее по волосам и по спине, крепко прижимая к себе.

– Я себя ненавижу. Каждую часть в себе, которая… которая все это творит. И в то же время не могу прекратить. Не могу разрушить возведенную преграду. Если она рухнет, если все это хлынет в меня…

«Это уже хлынуло», – подумал Кассиан, видя, в какой рыдающий комок она превратилась.

– Я ненавижу собственный разум. Мне невыносимо, когда он снова и снова все это мне показывает. Невыносимо слышать хруст отцовской шеи. Его последние слова о любви ко мне… Не заслужила я этой любви, – прошептала Неста. – Я ничего не заслуживаю.

Кассиан еще крепче ее обнял. Неста наконец-то опустила руки, крепко прижалась лицом к его куртке и продолжала плакать.

– Я рассказывал тебе о своей матери. Могу рассказать еще. О том, как ее смерть почти разрушила меня. Могу подробно рассказать, что́ делал потом и чего мне это стоило. Мне понадобилось десять лет на преодоление последствий. Могу рассказать, сколько дней и ночей я страдал, все сорок девять лет, пока Риз был в плену у Амаранты. Я упрекал себя, что меня не оказалось рядом и я не смог его спасти. Я и сейчас смотрю на него и понимаю, что недостоин его, что подвел его, когда он отчаянно нуждался во мне. Это и сейчас порою мешает мне спать. Могу рассказать тебе о тех, кого мне приходилось убивать. Их было столько, что я потерял счет, но я помню лица большинства. Могу повторить, что говорят обо мне Эрис, Девлон и другие. Где-то в глубине души я верю, что я и впрямь никчемный незаконнорожденный дикарь. Сколько бы сифонов у меня ни было, сколько бы сражений я ни выиграл… я подвел двух самых дорогих мне фэйцев, когда они остро нуждались в моей помощи.

Несте было не подобрать слов. Ей хотелось сказать, что он ошибается. На самом деле он – прекрасный, храбрый и…

– Но ничего такого я рассказывать тебе не стану, – объявил Кассиан и поцеловал ее в макушку.

Ей показалось, что ветер затих, а солнечный свет на поверхности озера стал ярче.

– Я расскажу тебе о другом. О том, что ты пройдешь через все это. Смело посмотришь в лицо содеянному тобой и пойдешь дальше. Пойми, Неста: твои слезы – это хорошо. Они доказывают, что тебе не все равно. Послушай меня: еще не поздно все исправить. Не знаю, когда и как это произойдет, но перемены к лучшему обязательно наступят. Чувство вины, боль, ненависть к себе – ты пройдешь через эти состояния, но только в том случае, если готова сражаться. Если только готова посмотреть им в лицо, признать их существование, а потом оставить их за спиной и выйти с другой стороны. Возможно, боль не прекратит тебя донимать и тогда, но ты уже будешь на другой стороне. На лучшей стороне.

Неста посмотрела на него. Глаза Кассиана влажно блестели.

– Я не знаю, как перейти на ту сторону. Сомневаюсь, что мне хватит сил.

В его глазах она увидела боль. Кассиан переживал на нее.