Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Из мешка показались деревянные часы вроде настенных, в форме ящика, фута два высотой.

– Это же…

– Да. Костяные часы.

Я присмотрелся.

Циферблат походил на загорелую, туго натянутую кожу, а стрелки были сделаны из длинных, хрупких на вид косточек.

– Зачем тебе такое отдавать? Я думал, они сделаны из какого-то твоего предка.

– Затем, что я реально паршиво себя чувствую из-за нашей сделки! – рявкнул Клаус. – Ты мне их, разумеется, принесешь назад – это взаймы, пока вы будете шляться… где вы там будете.

– А ты-то откуда об этом знаешь? – подозрительно прищурилась Бронвин.

– У секретов в Акре очень короткий период полураспада, – ухмыльнулся Клаус.

– Что они делают? – я постарался вернуть разговор к часам.

– Помогают слышать шепот.

– Какой еще шепот? – заинтересовалась Бронвин.

– Не поддавайся на его уловки!

– Шепот тех, кто покидает этот мир, – сказал Клаус. – Когда мозг и сердце уже отказали, но призрак еще держится за мертвое тело. Они шепчут, но гораздо быстрее, чем может уловить разум, и тише, чем слышит ухо. Понять их речь невозможно, если только не замедлить мир и не слушать очень внимательно…

– И какая нам от этого польза? – нетерпеливо перебил его Миллард.

– Костяные часы замедляют мир, а замедление позволяет услышать шепот. Все вокруг начинает ползти со скоростью улитки. И пользы от этого может быть много, даже не считая призрачных голосов. Ящик отпирается ключом из безымянного пальца, часы заводятся большим, ходовую пружину запускают указательным.

Он снял с пояса кольцо с ключами и протянул нам. Кольцо было железное, и на нем позванивали ключи из косточек.

Миллард схватил его.

– За сам-знаешь-что это никудышная компенсация, – сказал он строго, но не слишком уверенно. – Если только я услышу, что ты сам пустил его в ход, окажешься в тюрьме быстрее, чем успеешь сказать: «Я – предатель своего народа».

Наш невидимый друг опустился на колени возле костяных часов, пробежал пальцами по резной крышке и вздохнул.

– Но… спасибо, – негромко добавил он.

Клаус важно кивнул.

– Надеюсь, вам никогда не понадобится их использовать, – он вытащил из кармана фляжку. – Удачи!

И немедленно выпил.

* * *

Мы уже долезли до половины лесов, когда снизу донесся вопль:

– Вы какого черта там делаете? А ну, слезайте немедленно!

Из переулка на нас глазели Крах Донован и Песья Морда. Узнав меня, Крах насмешливо прищурился.

– Это ты там, Портман?

– Что вы там забыли? – подхватил Песья Морда.

– И незачем так орать, – прошипел Миллард.

– Живем мы здесь вообще-то, – отрезал я.

– Тогда зачем вламываться в собственный дом? – с ухмылкой парировал он.

– Мы не вламываемся, а тайно проникаем, – сказала Бронвин. – А зачем – вот уж ни разу не твое дело.

– А вот вы что здесь делаете? – перевел стрелки я. – Я думал, вы ушли с Паркинсом и Ламотом.

– К черту этих бесхребетных предателей. – Песья Морда сплюнул наземь.

– Мы решили остаться и соединить свои судьбы с единственными странными, у кого еще осталась честь, – а это, так уж вышло, вы, – сказал Крах. – Добро пожаловать домой, и помоги нам господь, как говорится.

Они отправились дальше своей дорогой, а мы – своей.

– Сдается мне, мы их недооценили, – поделился я.

– Это мы еще посмотрим, – отозвался Миллард.

В здание мы влезли через то же окно, что и вылезли. Никто внутри криков не слышал, а мы решили им не говорить. Бронвин утрамбовала костяные часы в тот же кофр, что и Миллардовы книги с картами, и снабдила его веревочными лямками, чтобы тащить на спине, как такой громадный рюкзак. Не успела она его закрыть, как на нижнем этаже поднялась какая-то суматоха. Мы бросились в кухню и обнаружили там, посреди перьев и сена, всех двенадцать имбрин и компанию отбывающих в полном составе.