Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

– Джейкоб, – прошептала над ухом Нур, – пожалуйста, скажи, что ты уже понял, как контролировать этих…

– Ничего я не понял, – прошипел я (вышло перепуганно и донельзя жалко). – А если бы и понял, удалось бы держать только по одной за раз. А их там…

– Несколько десятков, – прошипела Эмма… которая их тоже видела.

Все мы видели.

– Что мы теперь будем делать? – не унималась Нур. – Взрывать?

– Они слишком мощные, – возразил я. – Мы все погибнем.

– А у нас есть другой выбор? – рассудительно осведомился Горацио.

Именно после этих слов один из едоков оглянулся, уперся в нас черным взглядом и выплюнул некую полупережеванную конечность изо рта. Он нас учуял. Почувствовал нас. А потом еще одна пусто́та обернулась, и еще одна, и еще – и вот уже все они таращились на нас, позабыв про незаконченный ужин.

Мы были не просто еще одно блюдо к столу. Мы были странные. Наши души – вот лакомство, которого пусто́ты алкали больше всего на свете.

И они пошли на нас. Очень неторопливо – ежу же ясно, что деваться нам некуда.

– Поговори с ними! – Нур вцепилась Горацио в локоть.

– Попробую.

Он действительно что-то им гавкнул. Пусто́ты растерянно замерли, как толпа на красном светофоре перед «зеброй».

– В лучшем случае я смогу некоторое время держать их на расстоянии. Власти над ними у меня гораздо меньше, чем у Джейкоба.

– Да я же тебе говорил: нет у меня никакой власти над ними! – от неожиданности заорал я на него, хотя злился на самом деле на себя. – Я не знаю их языка!

Пусто́ты как-то странно простонали, потом снова двинулись к нам, медленно и с опаской.

– Ваша связь гораздо куда глубже, чем просто язык, – возразил Горацио. – Если бы ты только сумел дотянуться до нее…

Он снова рявкнул на пустот, но на сей раз остановилось лишь несколько штук.

– Джейкоб! – Эмма повернулась ко мне с лицом, деревянным от страха. – Помнишь, в крепости тварей ты упал в то гнездо пустот и как-то сумел контролировать их всех сразу?

Я затряс головой.

– Тогда было по-другому. Нас всех нокаутировало сонной пылью…

Она погасила одну руку и принялась лихорадочно рыться в кармане.

– Это последнее, что осталось. Я сберегла немножко на черный день. – Она выудила большой палец, наполовину замотанный в тряпицу, и сунула мне. – Давай, сделай это. В последний раз.

– Тогда все было не так, – повторил я, замявшись. – Их слишком много, и нет способа распределить пыль…

– А вот и есть, – возразил Горацио, и сам сунул мне в руку пластитовые шашки. – Привяжи к ним палец. И повторяй за мной.

Я понял, что он задумал, и нет, это было чистое безумие. Взрывчатка слишком мощна: она поубивает всех в трюме, а не усыпит. Но поскольку альтернативы все равно не было – разве что просто стоять и дожидаться смерти, – руки послушались сами. Они взяли у Эммы палец, у Горацио – пластит и бечевкой привязали одно к другому. Все это время Горацио орал что-то пусто́там, пытаясь замедлить их продвижение. Потом переключился на меня, засунув английскую фразу между другими, на Древнем Странном:

– Повторяй за мной!

Я попробовал. Он говорил слишком быстро – целая куча слов, которые мой мозг просто не опознавал.

– Ты слишком много думаешь! – рявкнул Горацио.

Я окончательно примотал палец к взрывчатке – и, видимо, это освободило недостающий кусок внимания. Слова потекли сами собой, пристраиваясь к его голосу. Понятия не имею, что мы там такое говорили, но хоровые команды произвели на пустот куда большее впечатление, чем одиночные.

Вопя, Горацио плечом сбил Эмму, Нур и меня в плотный такой кружок, потом выхватил у меня блок пластита, размахнулся как следует и запустил его как можно дальше. Судя по звуку, пакет отскочил от дальней стены и завалился там куда-то в угол.