Гром победы - Дмитрий Старицкий (2016)

– Я не знаю, что там творится на юге. Но на севере в пятидесяти километрах отсюда моя «железная» бригада под руководством моего заместителя гвардии майора Вальда прорвала фронт. И в этот прорыв уже введен ударный кавкорпус графа Бьеркфорта.

Ох и горд я был в этот момент.

– Разве с вами еще не вся ваша бригада? – удивился командир линейного полка.

– Нет. Здесь всего маленький ее огрызок. Два взвода и одна батарея гаубиц. А так моя бригада – это сорок броневых машин.

– Я тогда себе представляю, что там творилось вчера, – покачал головой полковник.

– А что скажет нам инженер про предложение пехоты? – перевел я стрелки на комбата.

– Восстановят все за один рабочий день. Плюс время на подвоз новых стрелок. Ликвидация водокачки серьезней, но опять-таки не критично. Паровозы так устроены, что могут заправляться водой через сто двадцать – сто пятьдесят километров. Будут заправляться на другом разъезде или станции, только и всего. А вот паники нагнать можно. И обязательно велеть телеграфистам сообщить всем о нападении на разъезд, чтобы паника пошла вширь по всей линии железной дороги.

– Пришлют бронепоезд, – буркнул командир полка, на участке которого прорывались, – и отобьют они разъезд обратно. Легко. Там пушки морских калибров.

– Бронепоезд, – усмехнулся я мечтательно. – Бронепоезд – это хорошо.

Уж как унасекомить бронепоезд, меня учить не надо. Прихлопнем, как таракана тапком.

– Чего уж хорошего? – хором спросили полковники.

– Насколько я понял по карте, там однопутка? – задал я уточняющий вопрос.

– Именно так, – подтвердили мне.

– Тогда легенда меняется… – припомнил я старый анекдот про чекиста и засмеялся.

16

За ночь выпал глубокий снег. Он полностью преобразил окрестный пейзаж, превратив его в рождественскую сказку. Голливудскую такую, не русскую и даже не огемскую, ибо леса, в которых я с трудом укрыл свои коробочки, далеко не дебри с буреломами. Они вырубались не одно столетие, но вырубались аккуратно, выборочно. Даже с некоторым эстетством. Аристократия в местном королевстве свои леса любила за их охотничью продуктивность, а сменившая ее буржуазная республика за полвека еще не успела их испохабить, как похабила все, до чего касалась ее рука. Вот и были эти леса больше похожи на парки. По крайней мере, никаких трудностей в преодолении этих «лесных массивов» бронетехникой не было. И партизан в таких лесах не могло быть просто по определению. Негде им тут прятаться.

Но вот для того чтобы аэроплан мог сесть на ближайшее поле, пришлось поработать «артштурмам» своими бульдозерными отвалами, сгребая снег до земли. А землю еще и ровняя. И то я испугался, когда лейтенант лихо приземлился, скозлив пару раз на импровизированной взлетной полосе. На аэроплане не было предусмотрено посадочных лыж. Да и как их лепить на четырехколесную тележку?

Первый облет вероятного театра военных действий я сделал сам. Свой глаз – алмаз.

Подкрепления к республиканцам для ликвидации нашего прорыва поспешали медленно, воюя с аномальным для этих мест снегопадом. И были еще далеко. День-полтора марша, а то и два еще им топать. Не есть, не спать, тупо переставляя ноги…

По железной дороге, запустив вертикальный столб сизого дыма, пыхтел черный паровоз. Большим красным отвалом-скотосбрасывателем откидывая налипший снег с рельсов, шел он в сторону назначенного нами на заклание разъезда. За ним на большом отдалении медленно двигался окрашенный мелом на клею тяжелый бронепоезд с четырьмя шестидюймовыми морскими орудиями в полубашнях. Сколько у него пулеметов – с неба не разглядеть. На котле и крыше паровоза и башнях нарисованы параллельные черные полосы, имитирующие рельсы. Маскировка от злых дирижаблей-бомбардировщиков. Я бы тоже его проглядел, если бы из трубы не толкался в небо активный темно-серый дым.