Генерал-адмирал - Генерал-адмирал (2011)

В общем, дела обстояли неплохо. Хотя и не настолько хорошо, как мне представлялось после доклада Канареева. Торговлю и снабжение старателей-одиночек и старательских артелей Кац действительно подмял под себя, что очень не понравилось местным. Швейная фабрика вовсю работает и имеет устойчивый спрос. Насчет игорных домов у Каца мысли были, но он решил без меня это дело не затевать. Потому что у нас тут возникли проблемы, так сказать, идеологического плана. Во всех трех городках появились протестантские проповедники из числа буров, которые, брызгая слюной, грозят геенной огненной всем, кто ринулся на добычу презренного металла. Самый ярый, некто Браам ван Страатен, уже даже несколько раз бросался на старателей, охаживая их своей клюкой, так что охрана, которую к нему приставили, едва уволокла его от рассвирепевших старателей. И Кац опасался, что если мы откроем еще и игорные дома, то ортодоксальные буры вообще встанут на дыбы.

В этом месте я взглядом спросил Канареева, почему он мне не доложил о проповедниках ранее, но тот беспечно махнул рукой — мол, чего о всякой мелочи докладывать, всё под контролем. И мне это очень не понравилось.

После доклада Каца выступили инженеры и геологи.

Основной прирост добычи произошел в последние четыре месяца, когда запустили одновременно обогатительную фабрику и первую очередь программы механизации приисков. В ближайшие полтора года механизируем все, что запланировали, однако тут появилась одна трудность. Добыча золота росла, но несколько жил неожиданно пошли в глубину и часть уже заказанных в САСШ экскаваторов могла остаться не у дел, поскольку тут, скорее, нужно было закладывать шахты (вот черт, а я надеялся, что хотя бы несколько лет обойдемся без них). Или начинать разрабатывать россыпи уже за пределами своей территории, потому что здесь уже все забито старательскими артелями, работающими по договорам с моей компанией за процент с добычи и сдающими ей золото.

После окончания этого импровизированного совещания я вышел на крыльцо и окинул взглядом раскинувшиеся передо мной строения. Прямо за моей спиной возвышалось двухэтажное здание конторы с каменным подвалом, оснащенным толстой железной дверью и закрывающейся перед ней решеткой. Между дверью и решеткой сидели двое охранников с револьверами. Этот подвал служил золотохранилищем. Я еще туда не спускался, так что почти семнадцать тонн золота ждали меня в темноте. В принципе, семнадцать тонн — это, конечно, чертова туча, но на вид и объем не так уж и много. Золото — плотный металл, двести килограммов уместится в стандартном «дипломате». Так что семнадцать тонн — это меньше одного кубометра. Кстати, по поводу «дипломата» — еще одна идея для производства… Прямо напротив здания конторы располагалась аффинажная фабрика, а чуть в стороне стояло три коттеджа — для меня, Каца и Канареева. Более ничего внутри высокого забора с вышками охраны по углам, окружавшего сердце штаб-квартиры, не было. Следующее кольцо составляли казармы охраны, склады, коттеджи инженерно-технического состава и мастерские, также обнесенные внешним забором. А уж за ним располагались лачуги прислуги и негров-работников, трудившихся в какой-нибудь из контор или мастерских. Никому больше селиться поблизости от штаб-квартиры не разрешалось. И оба забора, и окрестности днем и ночью патрулировались группами из пяти человек, а ночью к ним присоединялись поводыри с собаками. Что ж, охрану Канареев поставил неплохо. Да и филерская служба, судя по его докладам, у него тоже была вполне. Так что в его службе пока одна проблема — сам Канареев. Кстати, надобно с ним переговорить…

— Викентий Зиновьевич, — тихонько позвал я.

Канареев тут же вырос за спиной:

— Слушаю, Алексей Александрович.

— А не припомните ли, в каких случаях я требовал от вас непременного доклада?

Он мгновение помялся.

— Алексей Александрович, если вы о…

— Я задал вопрос, — оборвал его я.