Стальная империя - Сергей Васильев (2021)

- Меня это не интересует, — нервно поморщился Ленин. Дворянство и революция, дворянство и бесклассовое общество плохо вязались между собой и создавали для него постоянный дискомфорт при общении с “низшими сословиями”.

- Как скажете. Продолжим. Пункты 5,6,7 — централизация кредита, транспорта и увеличение числа государственных фабрик также происходят у Вас на глазах. Столыпин это поддерживает двумя руками, ибо управлять лоскутным одеялом невозможно. Одинаковая обязательность труда — пункт 8 — вытекает из ликвидации всех и всяких синекур, в первую очередь великокняжеских, благодаря этому бюджет уже сэкономил миллионы рублей. Соединением земледелия с промышленностью, стиранием границы между городом и деревней — пункт девять — занимается денно и нощно Александр Николаевич.

Балакшин привстал и церемонно поклонился, чуть не смахнув своей бородой стаканы с остывшим чаем.

-Ну и наконец, пункт 10 — общественное и бесплатное образование всех детей. Вы прекрасно знаете количество манифестов и указов на эту тему, а я лично ежемесячно открываю казенные школы и интернаты для малообеспеченных и беспризорных…

- И какой вывод из всего вышесказанного?

- Простой — то ли провидением Всевышнего, то ли влекомое непреодолимыми обстоятельствами, но царское правительство России, начиная с первых дней ХХ века, кирпичик за кирпичиком строит именно то здание, которое описал в своем манифесте Маркс. Я перечислил все пункты. Добавлю, что, призывая “централизовать все орудия производства в руках государства”, основатели марксизма предупреждали: это может “произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения”. Вот наш самодержавный тиран и централизует орудия производства в руках государства путем достаточно деспотического вмешательства. Все строго в соответствии с “Манифестом коммунистической партии”. И это, кстати, главная причина, по которой я принял предложение участвовать в работе комиссии графа Толстого и вообще остался в России, а не уехал в Польшу или в вашу вотчину — Финляндию.

-Революционный царь? Смешно!

- А что вас смущает? Если есть революционный капиталист Энгельс, революционный дворянин Ульянов и даже революционный князь Кропоткин, то почему не может быть революционным император? Тем более, что революция — это просто переход от менее эффективной модели отношений к более эффективной. Все хотят в светлое будущее, Владимир Ильич, никто не желает прозябать в темном прошлом, — резюмировал Дзержинский и, прислонив голову к мягкой обшивке, прикрыл глаза, явно не собираясь продолжать дискуссию.

- Вы хотите знать, что меня смущает? — Ленин вскочил и попытался ходить взад-вперед по купе, — меня смущает притягивание за уши случайных… да-да, я подчеркиваю, случайных результатов действий царской администрации к плану системных революционных преобразований, которые под силу только одному классу, ведомому партией, готовой взять на себя ответственность за самые радикальные изменения в жизни общества! А вы? А в буржуазной и тем более в клерикальной среде есть хоть кто-то, кто способен взять на себя такую ответственность?

-Феликс Эдмундович! — всплеснул руками Балакшин, — вы просто обязаны показать Владимиру Ильичу свой проект закона об ответственности политических партий и политиков!

- Какой проект? — живо сверкнул глазами Ленин.

- Закон, предусматривающий полную материальную ответственность и уголовное наказание за невыполнение предвыборных обещаний…Как там у вас было… “О запрете пустых политических лозунгов!” Феликс Эдмундович, просим!…

-------------

(*) “В начале ХХ века по всей России насчитывалось всего 570 передовых помещичьих хозяйств, имевших в распоряжении 6 млн десятин земли.” (Милов, Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса)

***