Время перемен - Алексей Свадковский (2020)

– А ведь тебе почти удалось, – на выдохе произнес он. – Мне рассказали о девчонке, что была с тобой все это время, тогда-то я и решил захватить с собой одну старую безделушку, лежавшую у меня без дела долгое время. Как знал, что может пригодиться. Я даже пытать тебя не буду, – ей кажется или она слышит уважение в голосе Шепчущего? – Ты оказалась достойным врагом. Ты даже не представляешь, какие чудесные пытки я тебе уготовил: дорога из тысячи шагов, где каждый шаг лишь новая боль, а смерть, всего лишь начало нового этапа страданий. Но я уважаю твою храбрость и ум: если бы не девчонка и твоя рана, тебе бы все удалось, даже не верится, что наконец все. Столько лет поисков и тревожного ожидания: жить, засыпать, просыпаться, зная что в любой миг все оборвется… и, наконец, – всё!

Игнесса умирала. Горечь поражения сжигала ее изнутри, терзая душу, разрывая ее на куски, и все, что она хотела сейчас – это соскользнуть в ту блаженную темноту, где она обретет тишину и покой. Торжество, облегчение, радость – женщина слышала все это в словах нага, ее глаза не могли плакать, за них плакало ее сердце. Она уже была готова уйти, но Бэлла, ребенок, она ни в чем не была виновата.

– Отпусти ее, – губы с трудом выдавливают из себя слова. Но слова для того, кто слышит мысли, особо и не нужны.

– Не могу, – ей даже слышится сожаление в голосе Шепчущего. – Шар – это лишь дверь, ведущая в детскую комнату, старое творение Древних, не подвластное правилам нашего мира. Попасть туда очень легко, но чтобы выбраться оттуда тут нужен ключ, открывающий дверь в обратную сторону, а у меня его нет. Забавно, я даже подумывал тебя туда запихнуть. Стать пленницей кукольной страны, где век за веком повторяется все одно и тоже – практически персональный ад, в котором даже умереть нельзя: шар будет в тебе поддерживать разум, жизнь и сознание. Сам он практически неразрушим, ведь это детский игровой комплекс, сделанный так, чтобы ребенок не пострадал. Только вот досада, покинуть-то его нельзя…

Наг еще продолжал говорить – кому как не поверженному врагу можно доверить то, что не скажешь другим? Но Игнесса его уже не слышала – она ушла туда, где боль и горечь этого мира не в силах мучить ее больше.

Тело Игнессы Шепчущий похоронил в небольшой расселине, завалив его кусками скалы, и на самом крупном обломке высек своими клинками символ Ордена Порядка и имя той, что почти убила его. Небольшой стеклянный шар так и остался парить на том самом месте, где в него вошел посетитель, продолжая оберегать внутри себя Бэллу до тех пор, пока не придет кто-то с ключом и не откроет его. Наг еще долго стоял над могилой Игнессы, словно прощаясь с ней, пока силы Игры не призвали его назад.

– Я помню тебя, та, которой почти удалось, – тень Игнессы еще стояла перед нагом, но из-за кромки к нему шагнула новая.

– А меня, меня ты помнишь? Меня ты не забыл?

– Габриэль, мальчик мой, тебя я тоже никогда не забуду…

Бой продолжал набирать обороты, если это еще можно было назвать боем: их атаковали, едва они шагнули из темноты межмирового перехода, использовав наилучший момент для атаки – тот краткий момент дезориентации, когда переходишь из-за кромки в реальный мир.

Первые две звезды Игроков погибли практически мгновенно: враг знал, с кем будет иметь дело, и не собирался оставлять хаоситам даже иллюзии надежды. Замыкающую звезду вместе с Шепчущим скорее всего ждала бы та же участь, но сработал Последний шанс – редчайшая золотая карта, одно из украшений его колоды. Крохотный золотистый браслет рассыпался на крупинки, спасая своего хозяина от верной гибели: сила артефакта отбросила нага на сотню шагов вперед, выводя из под удара, давая ему спасительные мгновения, чтобы что-то предпринять.