Начало звёздного пути - Александр Санфиров (2016)

– Ты знаешь, когда увидела тебя впервые, у меня появилось чувство, что нас двоих что-то ждет впереди. Я сама не понимаю, как меня захватило, пыталась бороться, говорить сама себе, что так нельзя, и ничего не могла поделать. У меня даже стали появляться глупые мысли убежать с тобой из дома. Когда же я узнала, что Андрей Григорьевич признал тебя наследником, то радовалась и плакала, потому что снова ты становился недоступен. А сегодня утром, так неожиданно, папенька спросил моего согласия на брак с тобой, я убежала к себе исполнилось. Коленька, милый, я хочу быть с тобой и быть твоей, – закончила она свою прочувствованную речь.

Фекла, подслушивавшая в коридоре, захлюпала носом и стала вытирать глаза батистовым платочком.

«Вот почему так везет кому-то, – думала она с горечью, – кто он такой, этот Николка, что он сделал? Дурак поумневший. Я уже восемь лет ублажаю своего Илюшу, и что? Только и слышу, мон шер, я на тебя надеюсь, или: Феклуша, наклони голову вот сюда. Ах, как, наверно, приятно слышать такие слова, как этот засранец сейчас говорил!»

Он еще раз горестно вздохнула и пошла дальше, заниматься своими делами.

А сладкая парочка в зале, взявшись за руки, все улыбалась радостно друг другу.

Между тем двое друзей, оставшись без должного контроля, вновь начали слегка перебирать норму. И через час решили сами отправиться на поиски своих деток, по которым они уже конкретно все обговорили. Они брели по коридору, заглядывая во все комнаты, пугая слуг, но пока нигде не могли обнаружить Катеньку с Николкой.

Илья Игнатьевич, давясь от смеха, прошептал на ухо князю:

– Андрей, а не поискать ли нам их в спальне?

Этот якобы шепот был слышен на весь коридор.

– Уж не думаешь ли ты, что мой сын способен на такое! – хотел возмутиться Шеховской, но Вершинин сквозь смех сказал:

– Да шучу, я шучу, но на всякий случай заглянем туда.

Когда они зашли в Катенькин будуар, то перед ними открылась интересная картина.

Раскрасневшаяся парочка сидела за столом и что-то там писала, энергично поясняя друг другу.

– Э-э, чем это вы занимаетесь, нам позволено будет узнать? – растерянно спросил Илья Игнатьевич.

– Папенька, ты представляешь, мне Коля объяснил, как делать вычисления с помощью производной, и он так это понятно сделал! – радостно зачирикала Катенька.

– Николенька, вы что, и в самом деле занимались вычислениями? – не менее растерянно, чем его друг, спросил Шеховской.

– Да, папа, оказывается, Катенька очень понятливая ученица, – вежливо ответил отцу сын.

И тут Вершинина прорвало:

– Ой, не могу, ха-ха-ха, математика! Андрей, ты только послушай, ха-ха-ха, ма-те-ма-ти-ка!

Его друг до этого момента стоявший, как соляной столб, также ожил и засмеялся не менее заразительно, чем его друг.

Они смеялись и не могли остановиться, но все же, прокашлявшись, Илья Игнатьевич сказал:

– Ладно, если вам математика так дорога, сидите и обсуждайте ее, а мы пойдем, продолжим обед. Но на всякий случай знайте, что ваше обручение мы наметили на субботу сразу после того, как Андрей Григорьевич и Николай побывают в Гатчинском дворце, по повелению императора.

Если бы отцы видели, как после их ухода все тетрадки полетели в сторону, а парочка, только что якобы занимающаяся расчетами, начала страстно целоваться, они бы так пренебрежительно не смеялись, делясь мнениями о современной молодежи.

Сегодняшний обед в Арсенале ничем не отличался от других. За столом сидело почти шестьдесят человек.

Играла музыка. Когда только начали подавать первые блюда, у государя возник разговор с французским послом, в котором тот опять сообщил, что, дескать, нет в России соперника его родственнику, император согласно кивал головой, потом сказал: