Чужак - Стивен Кинг (2018)

«Файрпит» был открыт, и Ральф сначала пошел туда. Двое сотрудников из вторничной вечерней смены работали и сегодня: администратор зала и стриженый официант, который, похоже, едва дорос до того, чтобы покупать себе пиво. От администратора помощи не было никакой («В тот вечер у нас было столпотворение, детектив»), а официант хоть и вспомнил, что обслуживал большую компанию учителей, не сказал ничего определенного, когда Ральф показал ему фотографию Терри. Он вроде как помнил похожего мужчину, но не стал бы ручаться, что на фотографии именно он. Он даже был не очень уверен, что тот мужчина был с компанией учителей.

– Может, он просто заказывал острые крылышки в баре.

Вот как-то так.

В «Шератоне» сначала было не лучше. Ральф убедился, что Теренс Мейтленд и Уильям Квэйд останавливались в номере 644: заселились во вторник, съехали в среду. Администратор отеля показал ему копию чека, но там была подпись Квэйда. Он также сказал, что после отъезда Мейтленда и Квэйда в 644‑м сменилось несколько постояльцев и в номере ежедневно проводилась уборка.

– И мы предлагаем вечернюю уборку, – добавил он, сыпанув соли на рану. – То есть обычно номер убирают дважды в день.

Да, детективу Андерсону любезно разрешили просмотреть записи с камер видеонаблюдения. Это Ральф и сделал, не выказав недовольства, что Алек Пелли тоже получил разрешение их просмотреть. (Поскольку Ральф не служил в полиции Кэп-Сити, следовало соблюдать дипломатию.) Запись была цветной и вполне четкой. В «Шератоне» Кэп-Сити стояло лучшее оборудование. Ральф увидел человека, очень похожего на Терри, в вестибюле, в сувенирной лавке, в спортзале в среду утром и в коридоре у конференц-зала, в очереди за автографом. И если записи из вестибюля и сувенирной лавки еще могли вызвать сомнения, то две другие сомнений не оставляли, по крайней мере у Ральфа. Человек, занимавшийся на тренажерах и ждавший в очереди, был Терри Мейтлендом, тренером, научившим Дерека делать бант, благодаря чему сын Ральфа из Мыльницы превратился в Жми-Андерсона.

Ральф вспомнил утренний разговор с женой. Та сказала, что вещественные доказательства из Кэп-Сити – это и есть пресловутый недостающий кусочек головоломки, счастливый билет. Если Терри был здесь, сказала она, имея в виду Флинт-Сити, где он совершил преступление, значит, в Кэп-Сити был кто-то другой. Это единственное разумное объяснение.

– Нет никакого разумного объяснения, – пробормотал он, глядя на экран, на стоп-кадр с человеком, очень похожим на Терри Мейтленда, который смеялся над чем-то, стоя в очереди за автографом вместе с заведующим кафедрой английского языка средней школы Флинт-Сити, Эвереттом Раундхиллом.

– Что вы сказали? – спросил парень из службы охраны отеля, который показывал Ральфу записи.

– Ничего.

– Вам еще что-нибудь показать?

– Нет, но спасибо за предложение.

Это была идиотская затея. Какой смысл просматривать записи из отеля, если есть репортаж «Канала 81», снявшего все выступление Кобена? Человек, задавший вопрос в самом конце, был Терри Мейтлендом, и никем иным. Все всяких сомнений.

Однако сомнения все равно оставались. То, как Терри поднялся, чтобы задать свой вопрос… Словно знал, что его будут снимать. Идеальное алиби. Безупречное. Как будто специально подстроено. А может, и вправду подстроено? Может быть, это какой-то фокус, поразительный, но вполне объяснимый? Ральф не понимал, как такое возможно, но ведь тот же Дэвид Копперфильд как-то «прошел» сквозь Китайскую стену, и Ральф видел это по телевизору. И если так, значит, Терри не просто убийца, а убийца, который над ними смеется.

– Детектив, хочу предупредить, – сказал парень из службы охраны. – У меня распоряжение от Харли Брайта – это наш шеф, – что копии этих записей следует передать адвокату по имени Ховард Голд.

– Мне все равно, что вы с ними сделаете, – ответил Ральф. – Хоть отправьте по почте Саре Пэйлин на Аляску. Я еду домой.