Сломанные девочки - Сент-Джеймс (2020)

Охранница из Равенсбрюка Роза Берлиц оставалась для всех загадкой. Она родилась в одной из деревень неподалеку от лагеря и сразу же согласилась на эту работу. Она травила узниц собаками, обученными нападать и убивать. Она присутствовала при том, как на женщинах ставили медицинские эксперименты, осуждали на смерть, а потом помогала приводить приговоры в исполнение. О ее семье или друзьях ничего не было известно, а когда Красная армия освободила Равенсбрюк, сама Роза пропала. Она появилась ниоткуда, безо всяких колебаний убивала и пытала женщин в Равенсбрюке, а затем вновь исчезла.

Сохранилась лишь одна фотография Розы, на которой она снята на построении вместе с другими охранницами в день визита в лагерь Гиммлера. Вот он, на переднем плане, – шествующий по территории Равенсбрюка крупный мужчина в длинном пальто с нацистскими знаками отличия. Женщины в форме выстроились в несколько ровных шеренг. Роза стояла позади, и различимы были только часть ее лица, темные глаза и прямой нос. Возможно, это действительно была Роуз Элберт, а возможно, и нет. Других документальных свидетельств существования Розы Берлиц не осталось, если не считать воспоминаний узниц.

Три бывшие узницы лагеря опознали в Роуз Элберт Розу Берлиц. Одна из них умерла от рака за неделю до начала судебного разбирательства, но другие две выступили в суде. Похоже, в деле оказалось слишком много «дыр», данных недоставало, и поэтому Роуз отпустили. Порывшись немного в интернете, Фиона обнаружила, что обе свидетельницы умерли, в 1981 и 1987 годах.

Итак, Роуз Элберт суд оправдал, но в том же году ее нашли мертвой в собственном доме. Коронер объявил причиной смерти сердечный приступ, и ее без шума похоронили. Ее смерть стала очередной сноской на страницах истории.

Фиона заставила себя оторваться от дивана. Она чувствовала себя ужасно, как с похмелья, хотя весь вечер только сидела дома и читала. Она поставила на плиту кофе и отправилась в душ, но даже под горячей водой ее дрожь не унималась. Фиона быстро помылась и стремглав выскочила из ванной. За чашкой кофе она старалась не думать о том, что сейчас делает Джейми. Не думать о Гаррете Криле. И о Тиме Кристофере, идущем за Хелен Хейер с бейсбольной битой в руках.

Вероятно, она от кого-то заразилась: голова раскалывалась, а горло все еще болело. Она покопалась в шкафу и нашла таблетку ибупрофена, порошок от простуды и старые леденцы от кашля. Фиона выпила все лекарства залпом и положила в рот леденец, морщась от его едкого ментолового вкуса. Сейчас не время болеть.

Нужно кое с чем разобраться.

Она надела пальто и ботинки, натянула толстую шерстяную шапку на еще не высохшие волосы, схватила ключи и вышла из дома.

Резкий ледяной ветер в это раннее серое утро мог означать лишь одно: скоро пойдет снег. Скоро декабрь, и с этого момента в Вермонте начиналась ежегодная борьба с холодом до самого апреля. На Олд-Бэрронс-Роуд было тихо, но за деревьями Фиона заметила движение на территории Айдлуайлда. Когда тело Сони достали из колодца, работы возобновились.

На этот раз Фиона не поехала прямиком в Айдлуайлд. Она нашла старый заросший съезд, уходящий влево от Олд-Бэрронс-Роуд, и двинулась через траву и сныть к месту, где когда-то был кинотеатр под открытым небом. Фиона вспомнила, как совсем недавно шла по Олд-Бэрронс-Роуд ночью и разговаривала по телефону с Джейми. Казалось, это происходило много лет назад. Джейми напомнил тогда, что в 1994 году кинотеатр еще работал. В ночь смерти Деб кино не показывали, потому что стоял ноябрь и сезон закончился, но на площадке все равно продолжали собираться подростки, с выпивкой. Полиция опросила всех, кого смогла найти, но никто не видел у дороги машины Тима Кристофера. А ведь он должен был остановиться здесь, чтобы отнести тело Деб на поле для хоккея.