Тень ночи - Дебора Харкнесс (2018)

– Мэтью, сырость испортит платье Дианы, а оно единственное, которое прилично на ней сидит, – упрекнул друга Джордж, приоткрыв створку окна.

У него за спиной, заглядывая через плечо, стоял Том с лицом озорного эльфа.

– Я получил большое наслаждение! – выкрикнул Кит, шумно распахивая другое окно. – А старая карга – взаправду ведьма. Я непременно выведу ее в одной из своих пьес. Кто бы мог подумать, что ей по силам заставить старый колокольчик повиснуть в воздухе?

К нам подошли Уолтер и Генри.

– В прошлом, Мэтью, ты не благоволил ведьмам, и это не забыто, – сказал Уолтер. Гравий на дорожке скрипел под его тяжелыми шагами. – Она не станет молчать. Женщины вроде вдовы Битон склонны трепать языком.

– Мэтт, тебя волнует, если она начнет сыпать обвинениями в твой адрес? – осторожно спросил Генри.

– Хэл, мы существа иного мира, живущие среди людей. Это не может не волновать, – угрюмо ответил Мэтью.

Глава 5

Школа ночи могла вести философские споры, но в одном их мнения совпадали: нужно искать мне ведьму-учительницу. Мэтью отправил Джорджа и Кита в Оксфорд: навести справки и заодно разузнать о нашем таинственном алхимическом манускрипте.

В четверг, после ужина, мы расселись в большом зале, держась поближе к камину. Генри с Томом читали и спорили об астрономии и математике. Уолтер и Кит, расположившись за столом, играли в кости, обсуждая свои недавние литературные замыслы. Я читала вслух «Королеву фей»[6], упражняясь в произношении. Книгу эту дал мне Уолтер. Ее содержание, как и большинство романов Елизаветинской эпохи, вызывало у меня зевоту.

– Начало у тебя, Кит, получилось слишком резким. Ты рискуешь так напугать зрителей, что они сбегут из театра, не дождавшись второй сцены, – возражал Уолтер. – Нужно похитрее закрутить интригу.

Они часами препарировали сцены и эпизоды «Доктора Фауста». Вдова Битон и не подозревала, что своим появлением спровоцировала новый виток споров.

– При всех твоих ученых притязаниях, ты, Уолт, отнюдь не Фауст мой, – без обиняков заявил Кит. – Своим вмешательством ты лишь испортил Эдмунду поэму. Прежде «Королева фей» была вполне приемлемым повествованием о короле Артуре. А ныне – пагубная смесь из Мэлори[7] с Вергилием, конца которой нету. Я уже молчу про Глориану[8]. Наша королева по возрасту близка к старухе Битон и столь же нетерпима. Я очень удивлюсь, коли Эдмунд сумеет завершить поэму, когда ты вечно под ухом у него жужжишь, советы расточая.

– Мэтью, ты с этим согласен? – спросил Джордж.

Он рассказывал, как движутся поиски манускрипта, который в будущем получит название «Ашмол-782».

– Прости, Джордж. Ты что-то сказал?

В серых глазах Мэтью я уловила отблеск вины. Его мысли неслись по нескольким направлениям. Мне это состояние было знакомо. Я сама часто выпадала из реальности, сидя на факультетских собраниях. Возможно, внимание Мэтью сейчас разделилось между разговорами, что велись в зале. Одновременно он прокручивал возможные последствия визита вдовы Битон и думал о содержании многочисленных писем, ежедневно доставлявшихся ему.

– Никто из оксфордских книготорговцев не слышал ни о каком редком алхимическом манускрипте. У меня есть друг в колледже Крайст-Чёрч. Тот тоже ничего не знает. Стоит продолжать расспросы?

Мэтью открыл рот, приготовившись ответить, но в этот момент тяжелая входная дверь с грохотом распахнулась. Мэтью тут же вскочил на ноги. Уолтер и Генри тоже поднялись. Их руки потянулись к кинжалам. Теперь они не расставались с оружием ни утром, ни вечером.

– Мэтью! – гулом разнесся по дому незнакомый голос, от которого у меня волосы встали дыбом. Голос звучал слишком звонко и мелодично и явно не принадлежал человеку. – Дружище, ты здесь?

– Конечно он здесь, – ответил другой голос, судя по всему принадлежавший валлийцу. – Принюхайся. Кто еще пахнет, как бакалейная лавка, куда только что завезли заморские пряности?