Нож - Ю. Несбё (2019)

– Повезло тебе, – сухо заметил он.

Рингдал покачал головой:

– Я тоже так думал, но ошибался.

– Вот как?

– Я потом не мог уснуть целых три года. Я хочу сказать, что не спал вообще ни единого часа, ни одной минуты, ни секунды. Те полтора часа, что я проспал там, в горах, оказались последними. Мне ничего не помогало: таблетки сводили с ума и нервировали, алкоголь вгонял в депрессию и озлоблял. Сперва я думал, что боюсь: вдруг какой-нибудь водитель, случайно проезжавший мимо, даст показания, и меня схватят. И я ничего не мог поделать с собой до тех пор, пока не понял, что проблема заключается совсем в другом. У меня возникли мысли о самоубийстве, и я обратился к психологу, рассказав ему другую, придуманную историю, но с таким же содержанием: как я неумышленно стал причиной смерти другого человека. И психолог объяснил: моя проблема в том, что я не отбыл срок. Надо понести наказание. И тогда я придумал, как это сделать. Я перестал пить таблетки, покончил с алкоголем. Начал спать. Излечился, потому что отбыл срок.

– И каким же, интересно, образом?

– Я делал то же, что и ты, Харри. Я старался спасти как можно больше невинных жизней, чтобы компенсировать смерть человека, случившуюся по моей вине.

Харри посмотрел на маленького черноволосого мужчину, сидевшего на диване.

– Я посвятил свою жизнь одному проекту, – произнес Рингдал и взглянул на скульптуру спутника, до которой добрались солнечные лучи, отчего в гостиную теперь попадали яркие отблески. – Придумал будущее, в котором ничья жизнь не окажется бессмысленно загубленной в результате аварии. Я говорю о жизни не только той девушки, но и о своей собственной.

– Самоуправляемые автомобили.

– Вагончики, – поправил Рингдал. – И вовсе не самоуправляемые, они управляются централизованно, через компьютер. Они не могут столкнуться, поскольку изначально выбирают оптимальные скорость и маршрут, исходя из положения других вагончиков; тут все подчиняется логике матрицы и физики, и таким образом устраняется возможность совершения смертельной ошибки человеком, который сидит за рулем.

– А фотографию погибшей девушки…

– …я с самого начала повесил прямо у себя перед глазами, чтобы никогда не забывать, ради чего я все это делаю. Ради чего сношу насмешки журналистов, упреки инвесторов, банкротства и угрозы со стороны автопроизводителей. И почему я до сих пор работаю по ночам, когда не занят в баре, который, как я надеюсь, принесет достаточно средств, чтобы профинансировать мою идею, нанять толковых инженеров, архитекторов и снова вынести свой проект на повестку дня.

– О каких угрозах ты упомянул?

Рингдал пожал плечами:

– Я получал письма с определенным подтекстом. Парочку подбросили прямо под дверь. Формально привлечь авторов не за что, но мне хватило, чтобы обзавестись вот этим. – Он кивнул на пистолет, по-прежнему лежавший на полу.

– Хм… Довольно много пищи для размышлений, Рингдал. Почему я должен тебе верить?

– Потому что я говорю правду.

– А когда это служило основанием?

Рингдал засмеялся:

– Возможно, этому ты тоже не поверишь, но когда ты стоял позади меня, вытянув руку и приставив к моей голове пистолет, то находился в прекрасной позиции для сэойнагэ[49]. Если бы я захотел, ты бы лежал спиной на паркете еще до того, как сообразил, что произошло, обезоруженный, не в силах вдохнуть.

– Так почему же ты этого не сделал?

Рингдал пожал плечами:

– Ты показывал мне фотографию.

– И?..

– Настало время.

– Время для чего?

– Рассказать. Рассказать правду. Всю правду.

– Хорошо. Может, тогда продолжишь каяться?

– В смысле?

– Ты уже сознался в одном убийстве. Как насчет второго?

– Ты о чем?

– Об убийстве Ракели.

Каким-то страусиным движением шеи Рингдал откинул голову назад.

– Ты думаешь, это я убил Ракель?