Не прощаюсь - Борис Акунин (2018)

Ах, если б Мона-сан согласилась уехать в Японию! Тогда по крайней мере жизнь Масы завершила бы круг: закончилась там же, где началась. Но настаивать на этом эгоистично. Будем откровенны: госпожа не понравится японцам. Она слишком независима для женщины, слишком приметна с ее красными волосами, слишком высока ростом, слишком громко смеется. Словно Харионна с острова Сикоку – ведьма, опутывающая мужчин острыми, как иглы, волосами.

После новой сдачи Маса развернул карты. Его жизненные перспективы были такими же, как эта безнадежная комбинация: туз, король, дама, восьмерка и шестерка. Он оставил короля и даму, чтобы не разрушать семью, остальные сбросил. Но прикуп принес драгоценный сюрприз – еще три короля. Королевское каре!

И настроение сразу улучшилось. Это была подсказка свыше: никогда нельзя падать духом.

– Удваиваю, – сказал Маса и лихо улыбнулся, как делает человек с неважной картой, собирающийся блефовать.

Фандорин сразу ушел, он совсем разочаровался в своей удаче, но госпожа клюнула и задрала ставку еще выше.

– Удваиваю, – повторил Маса. И еще раз. – Удваиваю…

Вот и ответ на вопрос: зачем я счастливой паре, радостно думал он. Господин не умеет обращаться с деньгами, госпожа имеет все приметы ужасной транжиры. Деньгами буду распоряжаться я. Сейчас заберу все доллары себе, и в следующие несколько недель докажу госпоже (господин-то это знает), как искусно я заведую финансами.

– Ставлю всё, – объявила Мона-сан и ликующе рассмеялась, потому что Масе сравнивать было нечем.

Но она рано обрадовалась.

– Господин, одолжите мне то, что у вас осталось, – попросил он.

Фандорин рассеянно кивнул, его мысли витали где-то далеко.

– Наверно, мне конец, – уныло молвил Маса. Злорадный смех изнутри щекотал хару, это было очень приятно. – Показывайте, госпожа, что у вас.

– Нет, вы первый!

В дверь постучали. Ах, как не вовремя!

Маса пошел открывать.

Это были полковник Скукин и капитан Романов. Первый, как всегда, очень деловитый, второй непривычно вялый. Всегда улыбается, а сейчас только кивнул. И взгляд, как у покойника – стеклянный.

– Позволите? – спросил полковник. – Капитан, за мной!

– Слушаюсь.

Странно. Раньше Романов не держался с боевым товарищем, как подчиненный.

– Сразу перейду к делу, – энергично начал Скукин, сев на предложенный стул. – Эраст Петрович, я к вам по старому знакомству, с надеждой на понимание и помощь. Впрочем, вы, разумеется, и так догадались, что это не светский визит. Позвольте представить вам капитана Романова в новом качестве временно исправляющего должность начальника Особого отдела. Войсковой старшина Черепов застрелился.

Госпожа тихонько вскрикнула – не то чтоб горестно, скорее удивленно.

– Это была неудачная кандидатура для столь ответственной должности, – вздохнул Скукин. – Провал следовал за провалом. Вы с вашим японцем поймали чекиста Заенко – Черепов его упустил. Минувшей ночью Черепову позвонил какой-то человек, шепотом сообщил адрес большевистской явочной квартиры. Контрразведка взяла там живьем какую-то девицу, которая всё бы нам рассказала. Так Черепов умудрился упустить ее! А, судя по обнаруженным шифровкам, это была не просто явка, но центр всего подполья. После таких неудач я, вероятно, тоже застрелился бы.

– Вы никогда не застрелитесь, – враждебно сказала госпожа. – И Черепов тоже не из тех, кто накладывает на себя руки.

– Вы мало его знали, – ровным голосом ответил не похожий на себя Романов. Наверное, он стал таким важным из-за своей новой должности. – Избавлю вас от подробностей, но поверьте: Черепов был психически ненормален.

– Да, – кивнул Скукин. – Те, кто давно с ним знаком, говорят, что после ранения в голову войсковой старшина сильно изменился.

– Чего вы хотите от Эраста Петровича? – все так же неприязненно спросила Мона-сан.

Очевидно поняв, кто тут принимает решения, полковник сосредоточился на ней.