Ведуньи - Элизабет Ли (2021)

Когда он вошел, в кухне стояла мертвая тишина. Казалось, все присутствующие там дружно затаили дыхание. Магистрат Райт ходил кругами, а отец, Гэбриел и Бетт неловко, как-то боком присели у стола. Отец быстро глянул на Дэниела, впервые за два дня встретившись с ним глазами. И взгляд его был исполнен боли и стыда.

– Как-то странно у вас в деревне реагируют на столь трагическое событие, – заговорил магистрат. – Куда бы я ни пришел, всюду меня, как и у вас, встречают с полнейшим душевным спокойствием. Ни печали, ни горечи, ни даже изумления.

Гэбриел расправил плечи, кашлянул и сказал:

– Да уж, нас тут ничем не удивишь, ведь мы давно уже существуем бок о бок с целой семейкой колдунов-язычников, что на проклятом холме поселились.

Магистрат остановился, помолчал, глядя на носки своих сверкающих сапог, и медленно кивнул.

– Интересно, что ты только сейчас об этом упомянул. Особенно если учесть, где находилось тело убитого и то… э-э… в каком положении оно находилось. Я рассчитывал, что мне гораздо раньше об этом скажут. Обратят, так сказать, мое внимание. Трудно поверить, что никому это в голову не пришло.

Дэниел даже глаза закрыл. Он и без того никак не мог перестать думать о страшной гибели Уолша. Эта жуткая картина все время вставала у него перед глазами. Стараясь дышать ровно и глубоко, он постарался прогнать эти мысли, но все равно дальнейших слов магистрата почти не слышал, так сильно билось у него сердце, так громко шумела в ушах кровь. И тут до него донесся негромкий голос отца.

– А нам ничего толком и не известно, – сказал отец, встав из-за стола, подходя к двери и давая Райту понять, что разговор окончен. – Но если кто-нибудь из нас что-то узнает, мы сразу же вам сообщим.

По сути дела, Райту было предложено убраться. И он, коснувшись полей шляпы, быстро вышел за дверь. А отец, словно вдруг лишившись последних сил, рухнул на стул и уронил голову на руки. Плечи его вздрагивали. Из носа на стол капала кровь.

– Ох, какая же все это мерзость, – пробормотал он. – Ничего хуже у нас в деревне за всю мою жизнь не случалось.

– Надо было нам этому Райту сразу сказать, что мы, мол, отлично знаем, что во всем семейка той ведьмы виновата, вот тогда он бы сразу от нас отвязался, а к ним закон применил, – сказал Гэбриел.

– Неужто ты, Гэбриел, до сих пор свою жажду крови не утолил? – гневно спросила Бетт. – Парнишке-то тому ты, по-моему, сполна отомстил. – Она судорожно сглотнула, но голос ее звучал по-прежнему ровно. – Он жизнью своей за все расплатился, вот только не уверена я, действительно ли он черной магией владел и демонами повелевал, чего все в деревне так боялись. А его мать и сестры? Что мы на самом деле о них знаем? Есть ли в них колдовская сила? Ведь то, что они умеют непонятные слова произносить и всякие целебные отвары и мази готовить, еще ничего не значит. Даже если на тебя кто-то из них и наслал коровью оспу. Это все ж не такое страшное преступление, как убийство священника.

Дэниел посмотрел на Бетт. Даже сейчас, защищая Сару и ее родных, она косвенно подтверждала его опасения насчет того, что Сара и вся ее семья действительно владеют искусством магии. Ведь именно этим искусством Сара и воспользовалась, чтобы внушить ему эту невероятную любовь. Слезы обожгли ему глаза, но он решительно их сморгнул. Бетт вольна верить в существование некой невинной Сары, ибо она знает ее только такой. Но он-то собственными глазами видел, какой она может быть. Он видел, как она проклинала Молли, видел, сколько в ней ярости и таинственной силы, которые так и рвались из ее души наружу; воспоминание об этом застряло в его душе точно осколок льда, заморозив его память, сделав его нечувствительным к тому, что некогда казалось ему в Саре добрым и хорошим. Бетт просто не знает того, что известно ему.