Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

– Даже если мы скажем «нет», они все равно это сделают, – говорит Мин. – Они просто спрячут свою еду. Кое-что испортится.

– Что вы им сказали? – Фаулер спрашивает Идзуми.

– Только то, что мы это учли. Сойдет?

– Я согласен с Мин, – говорит Гарри. – Какой у нас выбор? У меня нет детей, но я, конечно, с удовольствием откажусь от своих пайков в пользу чужих.

Раздается стук в дверь. Я с облегчением вздыхаю, радуясь перерыву в дебатах.

– Входите, – кричит Фаулер.

Дверь открывается, и быстро входит Оскар.

– Где Джеймс? – спрашиваю я, прежде чем могу даже подумать об этом.

– Он на поверхности.

– Он в порядке?

– Да, мэм. Он и Григорий вышли туда безопасно.

– Можем ли мы эвакуироваться через водоносный горизонт? – спрашивает Фаулер.

– Нет, сэр. Джеймс исключил этот вариант. У него есть другой план. Извините, но он сказал мне поторопиться. Мне нужны доктор Танака и Гарри – они должны идти со мной прямо сейчас.

Глава 17

Джеймс

Мои руки болят и мерзнут. Подъем по стене водоносного горизонта плохо на них сказался. Копаться в обломках здания штаб-квартиры НАСА может быть хуже. Обломки тяжелые и острые, а руки заледенели.

Солнце зашло, и температура падает с каждой минутой, но мы с Григорием продолжаем копать в тишине.

Под тонким слоем снега и пепла мы находим вещи, которые я ожидаю там увидеть: разрушенные солнечные панели, которые когда-то покрывали верхнюю часть здания, жесткие пластиковые балки, которые удерживали конструкцию, и жилы электрического провода, которые были только под крышей, близко к солнечным батареям.

Также мы обнаруживаем кое-что неожиданное: густое, черное, липкое вещество, разлитое по обломкам, словно случайно разбрызганное масло.

Григорий протягивает руку и, коснувшись субстанции, перетирает ее пальцами.

– Что это?

– Точно сказать не могу.

– Может быть, остатки изверженной породы, которая упала на землю, – делает предположение Григорий.

– Она могла смешаться с частью солнечных батарей.

– Если это так, то при формировании могли выделиться токсичные пары, – рассеянно говорит Григорий, все еще растирая вещество на пальцах.

– Это правда. Выжившим есть о чем подумать.

После этого мы копаем в тишине. Запах смерти окружает нас, но ни Григорий, ни я этого не признаем. Иногда мы делаем паузу, чтобы отдышаться и согреть руки. В каждый такой раз я пробую спутниковый телефон и рацию, и каждый раз Григорий зовет Лину.

Никто из нас не получает ответа.

Поэтому мы продолжаем копать.

Я хватаю один конец жесткой пластиковой стены, Григорий – другой, и мы вытаскиваем его из кучи. Внизу лежит металлический стол с разбитым плоским экраном посередине. Григорий знает, что это, и я тоже – это часть нашего командного пункта. Если Лина была в нем в момент столкновения, то мы уже близко.

Вытащив стол из-под обломков, мы продолжаем копать. Если бы это здание было построено традиционным способом, как, например, в Америке, из стали и бетона, гипсокартона и дерева, мы бы ни за что не смогли бы так быстро откопать его вручную. Но здания в лагере № 7 были быстро возведены из легких материалов массового производства. Тяжелые материалы разбить и сломать было бы не так просто.

Я собираю куски столешницы и выбрасываю их из кучи. Несколько дней назад мы писали на этой доске, настраивая наш план по предотвращению столкновения с теми тремя большими астероидами. Теперь мы собираем все по кусочкам – в буквальном смысле слова, потому что мы пропустили настоящую атаку.

Я скучаю по этому.

С каждым кусочком обломков я не могу не думать: без НАСА какой у нас шанс? Возможно, у Стран Каспийского Договора или Тихоокеанского Альянса есть командный центр, о котором никто не знал и который пережил эту атаку.