Лишняя. С изъяном - Нинель Мягкова (2021)

Бродерик поднимался по скрипучим ступенькам медленно, будто не веря до конца в реальность происходящего. Да, я сейчас рвала все шаблоны юных дев, но я же принцесса из борделя. В каких только видах меня не видел и он сам, и другие приходившие за шоу клиенты. Так что вполне целомудренная хлопковая ткань, чуть сползшая с одного плеча, на фоне остального — весьма умеренно-эротично. Конечно, антураж и сам факт, что я сижу полуодетая, поздно вечером, в его постели, — скандал скандальный.

Но мне было глубоко плевать.

Раз не прогнал до сих пор, то и не прогонит. Салливан слишком благороден, чтобы бросить девушку после того, как ею воспользуется.

Да вообще он для местного общества слишком благороден. Я уж думала, такие давно перевелись, но нет, попадаются еще раритеты.

Форменный китель он снял еще у дверей, как и сапоги, а сейчас не торопясь, пуговицу за пуговицей, расстегивал рубашку. Я подползла к краю кровати, встречая его на полпути, и замерла, уставившись на обнажившуюся кожу.

— Всеединый, что с тобой сделали? — я дрожащими пальцами потянулась к изуродованной, искореженной грудной клетке и отдернула, не решаясь прикоснуться. Вдруг ему больно? Броди скривился, будто я его ножом ткнула, и поспешно запахнул рубашку обратно.

— Извини. Я понимаю, это зрелище не для нежной женской психики. Мы, кажется, торопим события. Лучше будет в темноте… и после свадьбы.

— Ты идиот?! При чем здесь моя психика? Какой коновал тебя штопал? Руки бы ему оторвать! Очень больно? — я вскочила с кровати и потянула за пояс, разворачивая к свету, чтобы лучше видеть бугристые шрамы.

— Н-нет, уже нет, — Бродерик настолько ошалел от моего напора, что даже заикаться начал. — Ноет иногда на дождь, и ощущение, будто резерв вот-вот начнёт наполняться. Целители говорят, это фантомное чувство, скоро пройдёт. Через пару лет.

— Ну-ка, открывай обратно, — приказала я, с силой толкая его в каменный живот. Не ожидавший нападения Броди повалился бревном на постель, и я тут же устроилась на его бёдрах, чтобы не сбежал. Его пальцы судорожно стискивали рубашку, пришлось отжимать по одному. — Да не строй ты из себя девственницу, я как врач посмотрю.

Понятное дело, я победила. Распахнула тонкую ткань и с новым, научным, интересом уставилась на мужскую грудь. Пробежала пальцами по толстым линиям шрамов — вот халтурщики, даже кожу загладить поленились, я уж не говорю о том, что внутри.

Рука сама потянулась за рулоном с инструментами. Я с ним теперь не расставалась практически никогда. Могла бы — и в душ с собой брала. Мало ли что. Так что сейчас он лежал на прикроватном столике, готовясь удобно лечь в руку по первому требованию.

— Лежи, не двигайся. Больно не будет, — я встряхнула кожаный футляр, раскатывая его, как обои, по кровати. Синий — обезболивание. Игла вошла в тело как в масло, Броди даже пискнуть не успел.

— Что ты делаешь? — попытался он встрепенуться, но не смог. Я выбрала довольно крупную иглу, так что заморозило его часа на полтора, не меньше. Руки-ноги будут действовать, хоть и слабо, а чувствительность грудины и брюшной полости нейтрализована напрочь.

После того, как мое снотворное не подействовало на Ричарда, я уже было засомневалась в качестве заклинаний. Но ничего, на других оно по-прежнему прекрасно действовало. Броди вяло шевелил пальцами, но больше никак сопротивляться не мог.

Теперь диагностика. Тут я должна уже сама действовать: мне нужно чувствовать отклик руками. Импульс послала небольшой — только грудную клетку просканировать. Раз и у меня, и у него там ощущается резерв, значит, проблему искать будем в этом районе.

Импульс с трудом продирался через криво сросшиеся рёбра, смятые, деформированные легкие и смещённые мышцы. Как он с таким набором бегает за преступниками, выше моего понимания.

На один сканер ушёл почти весь резерв — до такой степени все было запущено. Придётся подпитываться.