Лишняя. С изъяном - Нинель Мягкова (2021)

— В любом человеке есть немного магии жизни. А мой пустой резерв, который, как ни странно, во мне действительно есть, все время ноет и просит его заполнить. Сам я этого сделать не могу. Бракованный, понимаете?

Сайкерт развёл закованными руками, насколько позволили кандалы.

— В момент смерти жизненная энергия высвобождается. И поскольку я касался жертвы, вашей подруги, она перетекла в меня. И мне стало легче. Больше не было жжения, этой сосущей пустоты внутри. Я спокойно спал по ночам. Какое-то время. Но постепенно, по капле, резерв опустел снова, как чашка с трещиной, из которой вытекает вода.

Художники — они такие художники. Даже тягу к убийству опишут образно и выразительно.

— И тогда вы убили снова, — подытожила я. Ричард кивнул. — Тридцать невинных девушек умерли потому, что у вас свербело в груди?

— Кроме вашей подруги, невинной ни одна не была, — хохотнул убийца. Все мое зародившееся сочувствие как рукой сняло.

— Спасибо за сведения, вы очень помогли следствию, — скороговоркой произнесла я, поднимаясь. Не могу! Еще секунда — и я вцеплюсь ему в лицо ногтями, как последняя базарная торговка.

Дверь допросной хлопнула за моей спиной. Бродерик отшатнулся от моего перекошенного лица, освобождая дорогу. Я распахнула пристанище магов-стенографистов и замерла на пороге.

— Принесите мне клятву о неразглашении. Немедленно! — обвела взглядом подобравшихся, настороженных мужчин и нервно хохотнула: — Не говорите мне, что за весь разговор не догадались о том, кто я такая. Даже убийца уже в курсе. Быстро!

Они переглянулись и опустились на одно колено, будто против воли, хором озвучивая стандартную клятву.

Бродерик ухватил меня за локоть и затащил к себе в кабинет. Захлопнул за нами дверь, прижал к ней всем телом. Если бы не его суровый взгляд, ситуацию можно было бы назвать пикантной. Хотя, еще не все потеряно. Я призывно улыбнулась и потянулась за поцелуем, но жених увернулся и сурово воззрился на меня.

— Ты что, хочешь оставить Оффала безнаказанным? После того, как он каким-то образом нарушил клятву верности трону, заказал твоё убийство, врал все это время в лицо королю? Он опасен, его нельзя оставлять на свободе.

Я вздохнула. Романтичный секс на рабочем столе откладывался.

— Ты сам слышал, что сказал Сайкерт. Покушения, в одном из которых ты пострадал, организовывает кто-то из знати, из магов. Я хочу сначала разобраться, как именно они обходят клятву, а потом уже ворошить это осиное гнездо. Кстати, Ричарда нужно перепрятать. В участке он в опасности — чудо, что его еще не убрали.

— Его охраняют верные мне люди! — вскинулся Бродерик оскорбленно. Я успокаивающе погладила его по рукаву.

— Я вовсе не собираюсь оговаривать твоих друзей. Но им могут приказать или заставить шантажом. Мы не знаем, о ком идёт речь и как высоко тянутся нити заговора. Сайкерт нам позарез нужен живым. Только Ричард может обвинить своего отца, если его не будет — королевский целитель уйдет от ответственности. А лорд Оффал в свою очередь если не знает, то наверняка подозревает, кто именно стоит за бунтовщиками.

Если честно, мне было банально страшновато выступать против королевского целителя. Бродерик все еще воспринимал лекарей как спасителей жизни, даже несмотря на все рассказанное только что Ричардом. А я наоборот, неплохо себе представляла, на что способен целитель девятого уровня с фантазией. То, что наворотил блондин на практике, покажется детским лепетом, ведь тот не со зла, а по дурости. А со зла — у-у-у. Подумать страшно.

Долго Бродерик не упирался. Представив, насколько высоко могут тянуться нити заговора, если даже самое доверенное лицо короля оказалось с гнильцой, он сдался и приказал перевезти арестованного в надёжное место.

Но никому не сказал куда.

Перевозили мы его сами. Связали как следует, умотав веревкой как мумию, погрузили на заднее сиденье авто и увезли в неизвестном направлении.