Сексуальные маньяки. Психологические портреты и мотивы - Джон Дуглас, Энн Бёрджесс, Роберт Ресслер (2021)

Джуди захотелось в туалет — я позволил. Сказал ей, что может одеваться, тогда она оделась, причесалась и слегка накрасилась. Когда она вышла, велел ей присесть на диван и немного отдохнуть. Я стал думать, что делать дальше, как поступить. Было уже ближе к вечеру, а я все пытался сообразить, можно ли ее отпустить, что будет, если я это сделаю, и не заявит ли она на меня в таком случае. Я несколько раз спросил у нее нечто вроде: «Джуди, что ты скажешь своим соседкам по квартире, когда придешь домой?», «Наверное, твои соседки переволновались из-за тебя, как думаешь, в полицию будут звонить?» Она дала понять, что постарается помалкивать об этом и выдумает какую-нибудь историю. Повторила, что не может себе позволить никаких скандалов или непристойностей, по своей воле или нет, потому что это плохо скажется на ее шансах вернуть себе ребенка.

Вот так я ее и переспрашивал, а сам старался что-то для себя решить. Мне пришло в голову, что самым надежным будет убить ее, потому что она знает, где я живу, модель и цвет машины, а может, и номер. Я взвешивал все возможные варианты. Оценивал свой страх вернуться в тюрьму и шансы на то, что она выдумает удачную историю. Не помню, сколько времени прошло, но, наверное, в полвосьмого или в восемь вечера я решил, что не могу рассчитывать на везение и, скорее всего, убью ее, чтобы скрыть, что уже с ней сделал. Решил вывезти ее куда-нибудь за город. Окрестностей я особо не знал, но понимал, что пустынные места где-то должны быть. Я включил телевизор, чтобы время шло незаметнее. Она так и сидела в кресле, потом задремала. Затем проснулась и спросила, не хочу ли я, чтобы она подсела ко мне на диван. Я сказал, что хочу, и она уселась ко мне на коленки. Это было в 22:15, потому что я помню, что смотрел вечерний выпуск новостей. После новостей я сказал, что мы уезжаем. Сказал, что отвезу ее куда-нибудь к черту на рога, там дам денег и выпущу на волю. Пообещал, что денег с лихвой хватит на автобусный билет обратно. Сказал, что из предосторожности должен связать ей руки.

Пока мы ехали, я продолжал спорить сам с собой, действительно ли собираюсь сделать это. Все пытался оправдаться перед собой тем, что не могу поступить по-другому, иначе точно снова окажусь в тюрьме. По правде сказать, я действительно думал, что отпустить ее — все равно что самому явиться с ней в полицию.

В конце концов я решил, что либо сейчас, либо никогда, и притормозил у обочины. Я сказал Джуди, что хочу отыметь ее еще раз, прежде чем отпустить на все четыре стороны. Это был предлог, чтобы выйти из машины. Она была согласна, но захотела сделать это на заднем сиденье машины. Я сказал, что это довольно опасно, потому что мы стоим прямо на обочине, а не поодаль от дороги, и если кто-то остановится, нас увидят. Сказал, что в машине есть покрывало, которое можно расстелить на земле. Параллельно шоссе там были железнодорожные пути. Я сказал, что хочу связать ей руки. Она спросила зачем, а я велел ей не спорить. Она и не стала. Я связал ей запястья за спиной, пока она стояла, потом велел сесть и связал щиколотки. Заставил перевернуться на живот, сам взял третий кусок шнура и хорошенько закрепил его одним концом между ее щиколоток, потом выгнул ее ноги назад как можно ближе к голове, придавил копчик своим коленом и приподнял ей голову за подбородок, тут же обернул шею двойной петлей и потянул. Я знал, что если она сообразит, к чему все идет и что я собираюсь сделать, то начнет умолять, и я не смогу закончить это дело. Я отпустил ее подбородок и изо всех сил потянул обеими руками за свободный конец шнура, который был закреплен вокруг ее щиколоток для упора.