Поскольку Уоррен уже сознался в убийствах, проблема состояла не в установлении его вины в прямом смысле. Перед присяжными стоял вопрос о том, насколько он был вменяем в момент совершения убийств. Решение о его вменяемости означало бы высокую вероятность вынесения смертного приговора. А признание его невменяемым могло бы повлечь освобождение от уголовной ответственности. Поэтому адвокаты делали акцент на том, что, несмотря на свою общую вменяемость и способность различать правильное и неправильное, Уоррен не контролировал себя, когда совершал убийства. Они настаивали, что это обусловлено исключительно психическими недугами Уоррена и, следовательно, он не несет уголовной ответственности за свои деяния.

Психиатр, выступавший в суде со стороны защиты, диагностировал у Уоррена шизоидное расстройство с элементами паранойи и некросадизма и эпизодическую утрату контроля. Он нашел Уоррена способным отвечать перед судом. Он охарактеризовал его как человека достаточно бесстрастного и производящего впечатление спокойного и уравновешенного; в то же время он постоянно переживал мощные психические конфликты и острую тревожность. Он был подвержен проективности[12] и вспышкам ярости. Этот психиатр считал, что в моменты совершения убийства Уоррен утрачивал связь с действительностью, и указывал, что чудовищные подробности преступлений заставляют считать их делом рук психически больного человека. Выступая в суде, он заявил, что личность Уоррена всегда функционировала с изъянами, а временами деградировала настолько, что он становился психически больным. Именно в такие моменты он и совершал свои преступления, не будучи в состоянии удержаться от убийства женщины.

В стремлении пояснить причины совершения убийств этот психиатр обратился к биографии Уоррена и привлек внимание суда к следующему:

1. Уоррен вырос в доме, где всем заправляли женщины, а мужчины дискредитировались.

2. Виктимизация 12-летнего Уоррена двумя девушками старшего возраста послужила подтверждением сложившегося у него видения мира.

3. Женитьба Уоррена на женщине с четырьмя детьми свидетельствует о его склонности больше сочувствовать детям, нежели взрослым, и о его чувствительном отношении к материнству.

4. Период совершения убийств указывает на возобновление у Уоррена его детских страхов, что было обусловлено событиями беременности и деторождения, следовательно, он воспринимал убийства женщин как средство собственной защиты.

5. Изувечение жертв было попыткой лишить их половых признаков и придать им неженские черты.

В результате напряженного перекрестного допроса сторона обвинения сделала следующие выводы:

1. Выбор Уорреном жертв определенной внешности говорит о том, что он был способен контролировать свои поступки.

2. Если бы Уоррена застали за совершением убийства, он наверняка попытался бы покинуть место преступления и избежать поимки.

3. Периоды утраты контроля чередовались с периодами вменяемости, и нет никаких оснований полагать, что Уоррена можно было бы излечить с помощью какой-либо из известных психиатрических методик; следовательно, скорее всего, он продолжил бы следовать сложившейся модели поведения и даже мог стать еще более жестоким.

Психиатр, выступавший в суде со стороны обвинения, обнаружил у Уоррена превышение необходимого уровня контроля над эмоциями и счел его адекватно воспринимающим действительность. Уоррен пользовался защитными механизмами отрицания, подавления, проекции и рационализации. Он посчитал Уоррена высокоамбивалентным, эмоционально незрелым, капризным и боящимся взрослой жизни и близких отношений. По его мнению, Уоррен обладал достаточным контролем, чтобы планировать и совершать свои убийства с минимальным риском разоблачения. Этот психиатр диагностировал у Уоррена психопатию, характеризующуюся паранойей и шизоидным мышлением.