Эмоциональный мозг - Павел Симонов (2021)

«Различные потребности внутренне связаны между собой в одну естественную систему…» — подчеркивал К. Маркс [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 368]. Тесная связь между потребностями ведет, в частности, к тому, что одни и те же средства могут служить удовлетворению многих потребностей. Средства (знания, умения, орудия, материальные ресурсы), добытые для удовлетворения одной потребности, как правило, оказываются полезными и для удовлетворения других. Отсюда возникает универсальная потребность в вооружении. Ярким примером наличия такой потребности и ее относительной самостоятельности служит игровое поведение в широком смысле.

Об автономии игровой мотивации свидетельствует, например, тот факт, что игровая борьба молодых животных не содержит элементов конкуренции и свободна от симптомов агрессивного поведения [Lorenz, 1967]. Подобно другим потребностям, она усиливается в условиях депривации: изолированные друг от друга каждый второй день золотистые хомяки при встрече удваивают продолжительность их игрового поведения [Слоним, 1976]. Целью, а следовательно, и определяющим признаком любой игры является совершенствование играющего, а не достижение внешней по отношению к субъекту цели. Так, благодаря игре дети овладевают навыками, которые им понадобятся лишь в дальнейшем.

Потребность в вооружении достигает высших и наиболее сложных трансформаций у взрослого человека. Накопление знаний, умений или, скажем, денег как универсального средства удовлетворения биологических и социальных потребностей может приобрести самодовлеющее значение, что, например, и произошло со Скупым рыцарем в трагедии А. С. Пушкина.

Потребность в вооружении дополняется и коррегируется потребностью экономии сил. Если одна и та же цель может быть достигнута с помощью различных действий, предпочтение отдается тому из них, которое требует наименьшей траты энергетических ресурсов. Трансформации этой потребности чрезвычайно многообразны: от заурядной лени до совершенствования профессиональных навыков виртуоза. Не зря шутят, что большинство изобретений продиктовано ленью — желанием облегчить и упростить свой труд. Надо лишь помнить, что стремление к экономии сил ни в коем случае нельзя абсолютизировать, ибо это только одна гомеостатическая сторона человеческой деятельности, сосуществующая с ненасытностью и экспансией других потребностей человека.

Человек отличается «безграничностью своих потребностей и их способностью к расширению» [Маркс. Архив Маркса и Энгельса, т. 2(7). М., 1935, с. 235]. Ненасытность потребностей — условие развития, освоения новых сфер действительности, поиска новых, неведомых ранее средств и способов удовлетворения. Ненасытность потребностей непреложно требует исторически изменчивых социальных по своей природе норм удовлетворения. «Размер так называемых необходимых потребностей, равно как и способы их удовлетворения, сами представляют собой продукт истории» [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд., т. 23, с. 182]. Нормируются не только биологические и социальные, но и познавательные потребности. Каждая историческая эпоха, общественная формация, класс характеризуются своим сводом норм: обычаев, законов, морали, идеологии. Выявление и формулировка норм представляют важнейшую функцию индивидуального и общественного сознания.

Совокупность норм данной социальной общности или эпохи образует ее культуру. Культурным мы называем человека, чье поведение строго соответствует этим нормам. Поскольку нормы различны, различны и представления о культуре: например, вполне культурный европеец, плохо знающий нормы поведения, принятые среди японцев, может быть воспринят ими как человек малокультурный.