Каждый выбирает для себя - Ольга Назарова (2019)

За день перед вылетом к сказке, появился голубок с письмом от Стояна для Ратко. И тот заметался. С одной стороны надо было выезжать домой, там в его вотчине много дел накопилось. Весна, люди вышли на поля, а там, то оголодавшие медведи, то кабаны хозяйничали, дороги пришли в полную негодность, старые княжьи терема в его наследной вотчине требовали срочного ремонта и присутствия молодого хозяина. Об укреплениях и говорить не приходилось, всё разваливалось! Стоян вместе со Златой по просьбе брата туда наведались, но решить все вопросы мог только сам Ратко.

– Да и езжай на здоровье! Ты тут всё равно не помощник, ещё и вредно тебе. Пение алконостов, это знаешь ли не для людских ушей! А уж когда к сиринам поедем, это и вовсе вредно будет!– махнул лапой Баюн. – Сейчас тебя Сивка отвезет, а потом обратно вернется.

Ратко очень не хотелось уезжать, но дела требовали его возвращения, упустишь весну, по-хозяйски не доглядишь, потом и до голода дойти может. А ему так хотелось отцу доказать, что он уже может сам вести дела! Да и пригласить Катерину в ладный терем, посреди исправных и богатых посадов, мечталось. А не так, как сейчас. Там пол провалился, тут крыша течет… Уезжая, Ратко очень хотел с Катериной поговорить, сказать что-то действительно важное, но смутился, вскочил на спину Сивки и унесся к отцовским владениям. Сивка вернулся вечером, кивнул на вопрос Баюна, хорошо ли долетели, и всё ли в порядке в княжестве.

Рано утром вылетели будить сказку про Златокудра. Баюн мирно спал у Катерины за спиной, мальчишки ежились на ветру, кутаясь в плащи, а сама Катерина пыталась вспомнить карту. Зашли в туман и шли, шли, шли… Никаких признаков людей вообще и Златокудра в частности не наблюдалось.

– Кать, а Кать? Вечереет! Весь день ходим! – заныл Кир.

– Я заметила. – устало проговорила Катерина.

– А толку-то, что ты заметила! – Степан говорил раздраженно. Он тоже устал, был голоден, ноги гудели. – Давай избу раскатывай!

Катерина поискала где бы удобнее расположить избу, нашла ровное место, покатила деревянный шар, который тут же превратился в избушку. Погладила стену, когда входила и ощутила знакомое тепло, как приветствие.

– Странно, а почему какие-то предметы работают в тумане, а какие-то нет? – удивлялся Степан, снимая сапоги.

– Не знаю. – устало ответила Катерина, доставая скатерть-самобранку и расстилая её на столе. Она уже по опыту знала, что с голодными мальчишками говорить сложно, а где-то даже опасно. Нахамят запросто.

– Да ты ничего вообще не знаешь! – Степан рос в семье, где любое его желание исполнялось как только он его высказал, терпеть неудобства был не приучен в принципе, и поэтому как только их походы стали дольше, и труднее, общаться с ним тоже стало сложнее.

Катерина так за день уходилась, что есть даже не очень хотела, так что-то пожевала, и едва не падая, пошла укладываться спать. А уже задернув занавеску, услышала как мальчишки ворчат о том, что сил нет, устали, и вообще не хотят больше никуда идти.

Утром Катерина с трудом поднялась, так болели мышцы ног, да и вообще все мышцы, мальчишки поднялись очень неохотно, а позавтракав, едва заставили себя выйти из избы. Катя скатала её в деревянный шар, уложила в сумку и отправилась дальше, стараясь не обращать внимание на воркотню Степана и Кира. Вечером с ней уже не разговаривали, дружно сделав её виноватой в том, что она до сих пор не нашла сказку. Катерина понимала, что надо идти дальше, выхода у них просто нет. Но, как заставить Степана и Кира, она не знала. Попыталась было поговорить, оба фыркали и орали, что сил у них никаких нет!

– Что ты пристала! Я завтра просто не поднимусь! – Кир бессильно лежал на лавке.

– И я тоже! Мы просто на нуле! Выдохлись! – Степан был в ещё более раздраженно-гневном состоянии.