Восточная война - Михаил Ланцов (2020)

Семен Янковский курил, по привычке прикрывая огонек папиросы, дабы не было световой демаскировки. Японцы отступали и было бы недурно последовать за ними, продолжая щипать и мучать беспокоящими обстрелами. Но, увы, Ренненкампф не пожелал отправлять ЧВК в бой. Это был его резерв. По-настоящему неприкосновенный запас в недавней битве, который он держал до последнего. Да, у Павла Карловича была еще в резерве дивизия Имперской гвардии. Немало. Но в случае провала контрудара, на ее плечи легла бы задача парировать несущихся за отступающими русскими японцев. Лоб в лоб. Глаза в глаза. Стоять насмерть и держать позиции. В такой ситуации никаких маневров не совершить. Любое неловкое движение и опрокинут, стопчут. Поэтому ЧВК и держались чуть в тылу и стороне, располагаясь на южном фасе позицией корпуса.

Тихо тлела папироса. Стрекотали какие-то насекомые. Семен осторожно прошелся вдоль позиций своих ребят, принюхиваясь и присматриваясь к округе. Привычка «волка войны» въелась в него. Он уже даже в сортир не ходил, не прикинув как он оттуда отступать будет в случае чего. И тут сквозь тучи проступил жиденький полумесяц блеклой Луны, осветивший на время бескрайнюю степь, что раскинулась перед позициями ЧВК, уходя почти до горизонта. Янковский замер, несколько секунд вглядываясь в далекие «миражи». И, едва слышно, сквозь зубы чертыхнувшись, бегом отправился на ротный узел связи, отшвырнув папиросу куда-то не глядя.

— Японцы, — коротко бросил он, ворвавшись в ротную землянку.

— Что японцы? — поведя уставшим взглядом, спросил ротный.

— Наступают. Полем. Молча. Сейчас у десятой балки.

— Твою мать! — выдал ротный и начал отдавать распоряжения, через присутствовавших в землянке вестовых. А потом взял трубку телефона у связиста и доложился на верх.

Японцы шли тихо, стараясь не выдать своего приближения. Поэтому ротный решил не демонстрировать раньше времени информированности. А то еще побегут, ускорив развитие событий. О чем и сообщил командованию. Там одобрили. Уточнили несколько деталей. И отдав несколько приказов разорвали связь. Ротный повесил трубку. Напряженно взглянул на Семена и криво улыбнулся.

— Ну, что стоишь? Принимай с узлового склада ящики с гранатами и боеприпасами. И готовь своих. Ну! Бегом!

— Есть готовить к бою! — козырнул Янковский, уже выбегая из землянки.

Минут десять спустя бухнула пусковая установка и в воздух взлетел осветительный снаряд, повиснув в воздухе яркой звездой. Потом еще, еще и еще.

А следом за ними ударили легкие 87-мм гаубицы, засыпая наступающих противников шрапнелью. Обычной шрапнелью. Но все одно – неприятно. Тем более, что скорострельность этих, по своей сути пехотных орудий, была впечатляющей – порядка дюжины выстрелов в минуту.

Японцы, которых спугнули, побежали вперед, громок крича. Стараясь как можно скорее сблизиться с русскими позициями. Но как только они минули отметку в полтора километра как к легким гаубицам подключились 37-мм гранатометы и станковые пулеметы. Не прицельно. Вести какой-либо прицельный огонь в текущих условиях было невозможно. Они просто ставили завесу по секторам.

Гранатометы били игольчатой шрапнелью на пределе своей скорострельности – порядка двадцати выстрелов в минуту. Станковые пулеметы работали также на износ. Чтобы избежать порчи кожухов водяного охлаждения им открыли крышки, позволяя воде спокойно испаряться. А дабы продлить время до критического перегрева стволов, бойцы прокачивали воду ножной помпой, отводя закипающую воду в пустую тару, сменяя ее свежей, холодной из стоящих рядом канистр.

Чуть попозже к делу включились и ручные пулеметы, работавшие по уже более-менее различимым группам противника. И ручные карабины, совокупно с дающими очень неплохую плотность обстрела…

ЧВК – не Имперская гвардия. И та – хороша, в плане насыщения коллективным и автоматическим оружием. Тут же – и вообще, аншлаг был подобных технических средств.