Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

Джимми дал форсаж, чтобы выжать из машины все. И вырвался из свалки навстречу немецкому суперасу. Каким бы мастером боя тот ни был, но лобовая все уравнивает. Лоб в лоб, на сходящихся — и главное, не отвернуть! Даже если столкнемся. Потому что если отверну, ас после убьет, в бою против него у меня шансов нет. А разменять мою жизнь на его — для рейха это будет очень невыгодная сделка? Вообще не думать, что будет после! Главное — чтобы немцы заплатили за нас настоящую цену!

Белый "мессер" стремительно рос в прицеле. Только не сворачивать — и плевать на тот десяток гуннов, что идут следом! Джимми стрелял, но вряд ли мог хорошо попасть, все ж снизу вверх, и рассеяние большое. Но немец вдруг задергался и отвалил в сторону! А затем "месс" перевернулся на спину, и из него вылетел пилот и раскрыл парашют! Неужели удалось то, что не вышло у русских в трехстах боях — ему, Джимми, завалить непобедимого чемпиона?

И тут остальные немцы накинулись на Джимми, желая отомстить. И пришел бы негру конец, если бы не Фернандо — он умудрился зацепить еще одного гунна, тот с дымом ушел вниз. Но и сам попал под удар и вспыхнул. И Джимми увидел, как четверка немцев прошлась над его парашютом, расстреливая в воздухе. А затем все немцы разом отвалили в сторону — и те, внизу, тоже, оставив в покое парней. Хотя гуннов еще оставалось двадцать против семерых. Но они все вдруг прекратили бой и ушли на юг.

Потери были равными — за Дэнни, Ронни, Пека и Фернандо немцы заплатили четырьмя своими (еще одного успел сбить Дил, пока Джимми дрался с асом). Но когда после, уже дома, Джимми рассказывал все мистеру Стальному Шлему, для отчетности и занесения в дневник эскадрильи, тот поправил:

— Мы потеряли троих. Сожалею, но ваш португальский друг не числился ни в каких списках. И у нас как раз есть неучтенный самолет. Так что баланс сходится — три человека, три истребителя. Ничего личного — только бизнес. При бое с вдвое превосходящим противником, победа со счетом четыре-три — таков будет мой доклад на фирму "Кертис". Это поможет развернуть массовое производство Р-40Q — ведь вы же не отрицаете, что это отличный самолет? А это новые рабочие места и налоги в казну, и общая выгода Америке. Вы не согласны?

Он говорил спокойно, как о решенном деле, уверенный в своей правоте. Спорить было бесполезно и бить морду тоже — все равно напишет свой рапорт, разница будет лишь в том, что Джимми вышвырнут из армии. И прощай тогда мечта вернувшись на гражданку быть "мистер", а не "эй, ниггер".

А после, уединившись со Стивом, Джимми пил почти не разбавленный виски. И просил Стива спеть ему русскую "Их восемь, нас двое", которую Стив когда-то слышал в Полярном, у русских морских пилотов. Затем сам взял гитару и стал импровизировать.

— In the European dark sky fly parachute

His 'Messer' is down, flame up, and Capoot…

— Да ты прямо джаз поешь! — сказал Стив. — Почти в рифму. Давай-ка снова, щас банджо возьму… Ну, давай.

После Джимми, в минуты отдыха, часто напевал эту песню. Чувство ритма у него было превосходное, он аккомпанировал себе, барабаня пальцами по столешницам, пустым канистрам, по всему, что под рукой. Только припев во весь голос он исполнять стеснялся. А то ведь подумают, что дебош или драка.