Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

Майор ошибался. Демонтаж осуществляли аккуратные люди из Москвы, снимая на фото и кинокамеры каждый этап — чтобы все после можно было собрать, как было, в НИИ ВВС, и ни в одной мелочи не перепутать! Ведь Сталин прочел о том, как в иной истории делали Ту-4, и какое значение это имело для советского авиапрома — ну значит, и здесь товарищ Туполев справится с этим заданием. Техники авиадивизии, размещенной на аэродромном узле Банак, привлекались лишь в качестве квалифицированной рабочей силы, без права самовольно открутить от самолета даже гайку — а уж местного населения не было в пределах запретной зоны на пять километров вокруг.

Но — бизнес, ничего личного! Вы, друзья и союзники, но за наше имущество, утраченное по вашей вине, положено заплатить. Русские возражали, что самолет после посадки был уже битый, а оттого существенно дешевле — вялый спор о сумме компенсации продолжался двое суток. И прийти к консенсусу неожиданно помогло то, что майор был большим поклонником Глена Миллера и знал, что сегодня вечером по радио будет его концерт. Когда же он упомянул о том русским, те с неожиданной легкостью согласились пойти навстречу: "О, конечно, но вы тогда подпишите тут?"

В Банаке была хорошая, мощная станция на радиоузле — устойчиво брала волну, несмотря на помехи, частые в это время в северных широтах. А так как Глен Миллер был достаточно известен в СССР — еще летом показывали "Серенаду солнечной долины", дублированную на русский — то под радиоконцерт выделили целый зал клуба, радисты протянули линии, поставили динамики, американцы, конечно, сидели в первых рядах, как и командование базы, но присутствовали многие свободные от дел, и летчики, и техсостав. Точно в указанное время — началось.

— Это что за песня?

— Не узнал? 'Comin' in on a wing and a prayer!

— ???

— "На честном слове и на одном крыле", только в оригинале. О, сейчас что-то новенькое будет. Баттл ас, сонг файтер джаз. Не помню что-то такого…

Из динамика донесся поначалу бесстрастный, явно негритянский, баритон:

In the European dark sky fly parachute

His 'Messer' is down, flame up, and Capoot

Heirs planes were seven, these hunters wild passion

But I said — Hui!

And fought as Russian

а затем дикий рев:

Jo-bana-vRRot! RRazdeRRi tebya choRRt!

HRRRRen!!! YakoR'VsRRaku! URRod!

Suka! Paskuda! Padla! Gadinablyat'!

JRRRii!!!

Sdokhni zaRRaza!

Jobtvojumat'!

Полковник ГРУ Лев Маневич, "Этьен". Ватикан, 20 февраля 1944.

Здесь хотелось думать о вечном. Что ни зал, или даже коридор, то картины или росписи прямо на стенах на библейскую тему. Для того, чтобы любой вошедший проникся величием Небесного Престола. И стражи у дверей, в старинных мундирах и доспехах, с пиками в руках. И сама атмосфера — кому довелось бывать в ленинградском Эрмитаже или во дворцах Пушкина, Павловска, Петродворца, тот меня поймет! Однако же кабинет его святейшества был однако обставлен по-современному. По крайней мере, викторианский стиль в сравнении с обстановкой предшествующих комнат смотрелся именно так.

— Итак, что же вы хотели сообщить мне, сын мой? — голос папы Пия Двенадцатого мог бы показаться добрым. Но взгляд был, как у группенфюрера Рудински, более подходящий обер-шпиону, чем святому отцу. А ведь так и есть — вступив в должность, этот папа так и не назначил кардинала-камерленго — лицо, в ватиканской иерархии ответственное за охрану и безопасность Святого Престола, то есть руководящего Гвардией, жандармерией, "опус деи" (так здесь называется служба разведки и контрразведки) — а исполнял его обязанности самолично. А разведслужбы Католической Церкви — факт, известный лишь профессионалам! — это такая контора, что заткнет за пояс хваленую британскую Интелледженс Сервис.