Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

И сколько же здесь произведений искусства? Вроде бы тут с шестнадцатого века не сражались, территория считалась неприкосновенной. А завтра немцы будут по всему этому снарядами лупить! Жалко, ей-богу — ну а что мы можем сделать? Только предупредить — надеюсь. Папа, если не дурак, сообразит приказать самое ценное снять и спрятать. Тем более есть куда. Говорят, что "Париж стоит на швейцарском сыре", имея в виду катакомбы под ним, ну а римские подземелья еще круче! И было в нашей истории такое явление, как раскопки под собором Святого Петра, начатые в 1939 году и завершенные лишь в 1952, в полной секретности, рабочим даже со своими женами запрещено было говорить на эту тему. И лишь тогда, в пятьдесят втором, опубликовали отчет, что да, нашли прямо под собором древнеримское кладбище, а в нем могилу, в которой, по всем признакам, был погребен сам апостол Петр — так что святость места полностью подтвердилась. Вот только не удивлюсь, если окажется, что рабочие не только кладбище раскапывали, но и прорыли ход в катакомбы, а возможно, и не один. Война, знаете, всякое может быть, ну а папы никогда излишней доверчивостью не отличались, не усидел бы такой на этом посту.

Стены тут толстые — против штурмующих со стрелковкой вполне можно продержаться. Но вот снаряд восемь-восемь "тигра" — это будет серьезно, а немцы вполне могут и большие калибры на прямую наводку выкатить. А еще есть саперы с подрывными зарядами и огнеметы — так что если внешний периметр полчаса продержится, вечная им слава и память. Хотя внутри немцам проблем будет выше головы, если они планировки не знают, тут целые лабиринты, или же коридор во внутренний дворик выходит, где огонь внезапно и со всех сторон. Но все равно — час, два, три по самому максимуму на все, дальше лишь зачистка. Папа, положим, скрыться успеет, вместе с особо приближенными и небольшой охраной — ну а все прочие, сколько тут народа в Ватикане есть, боеспособных мужиков тысячи три, гвардия с жандармерией и еще сколько-то прислуги — это смертники, без вариантов, вряд ли эсэсовцы, разозленные потерями, будут брать кого-то в плен.

А насчет ценностей — так надеюсь, что немцы тоже их стоимость понимают. И в библиотеке, и в музеях-галереях будут воевать, ну как вчера с нами в кафе дрались, мебель оббегая, чтобы не поломать. После мы все у них отберем. Если только не спрячут, как Янтарную комнату — и в этой истории ведь тоже ее украли. Как наши Пушкин освободили, то не нашли! Ничего — как Германию займем, то всю ее перетрясем мелким ситом, и коль не найдем, взыщем иным имуществом. Вот юмор будет, если в наши музеи попадет то, что фрицы завтра в Италии утащат!

Ну вот, идут. Маневич, с ним какой-то поп. Все, наша миссия закончена? Возвращаемся домой?

Не было печали — нам лишь ватиканского соглядая не хватает. Хотя о том пусть у Кравченко с политработниками голова болит — вот и будут диспуты и идейное противоборство. Да и попы на связи, может, на что-то и сгодятся — а будет сильно мешать, так пуля-дура отовсюду прилетит!

Назад едем на машине, любезно предоставленной хозяевами. Марку не знаю, длинная, синяя, похожа на ЗиС-101, что видел уже в Москве. Слежки не заметили — но проезжая от нашей гостиницы чуть в стороне, сразу за поворотом просим шофера притормозить, в темпе выскакиваем и в проходной двор, присмотрели этот путь еще вчера. А святой отец резвый, в его года да еще в неудобной сутане так прыгать! Ну и дворами, на соседнюю улицу, чуть по ней, снова во дворы, а вот и наш отель. Быстро поднимаемся к себе, собираем вещи. У святого отца лишь саквояж с собой.

— Стар я уже для таких бегов, — говорит он. — Может, такси вызовем?

— На улице поймаем! — отвечаю. — Тут это не проблема.

И дернул же черт нас задержаться на обед! Решили, что за час ничего не случится.