Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

После похода к Шпицбергену, стояли в Полярном, ожидая приказа — в Северодвинск, на завод. И состояние корабля беспокойство внушает, при такой интенсивности, из похода в поход, и разговоры были, причем вполне серьезные, что нас собираются на Тихий океан перебросить, когда там против Японии начнется. Подо льдами через полюс, а вот дальше будет огромный гемор, Чукотское море и Берингов пролив, уж очень мелководные они, зато многолетние льды туда нагоняет, даже не торосы, а мини-айсберги, сидящие в воде очень глубоко, так что внизу до дна остается лодке только протиснуться, а уж всплыть в случае чего невозможно никак. В океане подо льдом легче, там и глубина есть, и свобода маневра. Потому командиры атомарин, ходившие этим путем, бывало, в мирное время получали боевые ордена, а то и Героя — и ходили, в подавляющем большинстве случаев, летом, когда льды отступают на север.

Так и нам ожидалось — плановый ремонт с техобслуживанием, и где-то в августе, если, конечно, здесь, на северном театре, ничего не произойдет, выход на восток. Причем база для нас предполагалась не во Владивостоке, а в Петропавловске-Камчатском. Поскольку свободный выход в океан — а японский флот пока что очень силен, не успели пока американцы его проредить. Однако же в наших планах там — и Корея (вся! нет никакого договора о какой-то там параллели), и Южный Сахалин, и Курилы, и даже, возможно, Хоккайдо.

Эти оперативные планы я и обсуждал в Москве, в Наркомате ВМФ. Ну, и некоторые вопросы уже послевоенного кораблестроения — например, иным будет "проект 613" в этой реальности, совсем не копия того, какой я знал. Первое отличие — он гораздо крупнее, размерами приближаясь к "двадцать первой". Поскольку считалось, что будет действовать на более удаленных театрах, и даже в океане, пока не будут готовы атомарины. Что улучшило условия обитаемости, а также позволило разместить в носу не четыре, а шесть торпедных аппаратов. Второе — иная технология постройки. Подлинные "613-е" в этом отношении застряли на полпути, корпуса собирались уже из секций, но проверка швов была гидравлическими испытаниями, а не ренгеном, как у немцев — что не позволяло заранее насыщать блоки оборудованием и кабельным монтажом, а также устанавливать механизмы еще на стапеле. Может быть, это было и правильным решением, учитывая реальные возможности той судостроительной базы — но наше появление изменило ситуацию и тут: именно под наши нужды на Севмаше еще с лета сорок третьего успешно применялись ренгеновские аппараты контроля состояния материала и сварных швов. Третье — оборудование было также иным. Рыбинцы, еще в сорок втором обследовавшие вспомогательные дизеля "Воронежа", сделали чудо: если на первых двух лодках, строящихся в Северодвинске, еще предполагались моторы 37Д, то на следующих предполагался переход на многорядные "звезды". Аккумуляторных групп также было не две, а четыре, как на "двадцать первых". Совершенно другим было и электрооборудование, даже напряжение в сети другое, чем на "катюшах" и "щуках", новыми были гидро- и радиолокаторы, штатно появились "Буси" — приборы управления торпедной стрельбой, адаптированные как к обычным прямоидущим, так и к управляемым торпедам. И развернуть строительство таких лодок предполагалось, после завершения испытаний первых двух и внесения корректив, сразу большой серией — в знакомой мне истории "613-х" построили больше двухсот штук, здесь же, с учетом того, что предполагается задействовать и промышленность будущей ГДР, выйдет уж точно не меньше!

Ждал уже, что скоро домой, на север. И вряд ли мы выйдем в море до Победы — ну нет для нас там целей сейчас! За использование "Воронежа" как лодки-охотника Зозуля втык получил — расход ресурса атомарины дороже еще одного утопшего U-бота, и вообще, чем заняты силы ПЛО СФ? Так что — на север, на север, а затем на восток. И вдруг все завертелось!