Правильный попаданец - Дмитрий Дашко (2020)

В комнате было чисто и светло. Я подошёл к окну, отдёрнул простенькую ситцевую занавеску и машинально отметил, что на ней стоит печать общежития. Понятно, имущество казённое.

Обстановка скудная и тоже не своя. Две кровати, заправленные солдатскими одеялами, обшарпанный стол, два стула, столько же тумбочек, рассохшийся от древности шкаф – дверцы открывались с душераздирающим скрипом, а чтобы извлечь ящик, приходилось прилагать нехилые усилия – он определённо не желал двигаться по «салазкам» и кренился то в одну, то в другую сторону, и таким образом заклинивался почти намертво.

- Твоя кровать, - показал Миша.

Поскольку кроватей было две, логично предположить, что у меня есть сосед.

- А вторая чья? – спросил я.

- Ничья, - сказал напарник.

- Как это? – удивился я.

- Да так. Неужели не помнишь, почему при виде тебя Степановна от счастья аж светится?

- Не помню, Миша. Ни хрена не помню.

- Два месяца назад завхоза обокрали – взяли личные вещи и крупную сумму денег, ты за день нашёл вора и вернул всё похищенное. С тех пор ты здесь на особом счету. И комнату тебе выделили особенную – семейную. Заслужил! – пояснил напарник.

А мой Быстров, оказывается, по жизни был молодец. Хороший опер.

- И что, другие не завидуют? – с подозрением спросил я. – Квартирный вопрос – штука такая: многих… - Я чуть было не добавил «расчехляет», но потом подобрал более подходящее текущему времени слово, - портит.

- Само собой – завидуют, - «порадовал» друг. – Только и комендант, и завхоз, и сама Степановна за тебя любого загрызут. Так что завистники как приходят, так и уходят. А кляузы в губисполком на тебя катают регулярно, и так же регулярно те оказываются в мусорной корзине коменданта общежития. В общем, живи и радуйся!

- Буду стараться, - кивнул я.

С жильём разобрался, но есть и другие вещи, которые не менее важны.

- Извини, Миша, но перед тем, как отправиться на боковую, я тебя ещё немного поспрошаю…

- Давай, коль начал, - покладисто ответил тот.

- Расскажи о моей семье. Ну, всё, что знаешь, конечно.

Миша вздохнул и присел на один из стульев. Я опустился на другой.

- Тогда у меня для тебя не очень хорошие новости. Родителей ты схоронил ещё в девятнадцатом – тиф. Много народа тогда слегло в могилу. Почти вся твоя семья…

Да, новости откровенно неважные. Мои настоящие отец и мать тоже ушли на тот свет слишком рано. Сначала папа, потом мама. И после ухода каждого я места себе не находил. Постоянно мучился от мысли, что не договорил с ними когда-то, не провёл столько времени, сколько мог. А всё рутина, служба – Дашку опять же пришлось поднимать, а с нашей вечной запарой на работе и, честно скажу – не самой высокой зарплатой, это было не особо лёгким делом.

Однако, оглядываясь назад, понимаю, что это скорее отговорки для самоуспокоения. Ведь мог же заскочить при случае на пять минут или десять… Посидеть с ними на кухне, чайку попить.

От воспоминаний вдруг перехватило дыхание. Пришлось даже расстегнуть ворот гимнастёрки.

- Осталась ещё сестра, старшая, - продолжил Михаил. – Но она в Петрограде живёт, и между вами словно кошка пробежала. Не переписываетесь, не встречаетесь.

- Почему? – сдавленно спросил я.

Мне всё ещё было не по себе. Всё же уход родных остался для меня больной темой. Эх, как там Дашка? Я же её знаю. Наверняка извелась сильно – она ведь характером вся в меня.

И пусть говорят, что время лечит – это не совсем так. Оно лишь немного сглаживает остроту потери.

- Почему вы с сестрой не общаетесь? – переспросил Михаил, от которого не скрылись моя рассеянность и нервозное поведение. – А ты уверен, что есть смысл продолжать? Что-то ты выглядишь не очень… Устал?

- Хрен с ним! – махнул рукой я. – Что у меня за трения с сестрой такие?