Там, где раки поют - Делия Оуэнс (2019)

– Я их и так подкармливаю, раз в два-три дня, – сказал он, хотя к пляжу Киа и к ее лагуне он наведывался ежедневно, то на машине, то на моторке.

– Спасибо.

– Я был в суде, Киа, сидел прямо за тобой. Ты ни разу не оглянулась, не знаю, видела ты меня или нет. Но я буду каждый день приходить.

Киа посмотрела в окно.

– Том Милтон молодец! Возможно, лучший адвокат в нашей части штата. Он тебя вытащит. Главное, не сдавайся.

Не дождавшись ответа, он продолжил:

– Когда тебя выпустят, отправимся с тобой по всем окрестным лагунам, помнишь, как когда-то.

– Тейт, забудь обо мне.

– Я о тебе не забывал и никогда не забуду, Киа.

– Ты же понимаешь, я не такая, как все. Не по пути мне с людьми. Не вписываюсь я в твою жизнь. Прошу тебя, пойми, больше я никого к себе близко не подпущу – я боюсь. Просто не смогу.

– Я тебя не виню, Киа, но…

– Тейт, выслушай меня. Много лет я стремилась стать ближе к людям. Я и вправду верила, что кто-то останется рядом, что будут у меня и семья, и друзья. Верила, что найду своих людей. Но никто со мной рядом не задержался. Ни ты, ни мои родные. И я с этим свыклась, научилась сама о себе заботиться. Так что давай не будем сейчас об этом. Спасибо, что меня навестил, я правда рада. Может, когда-нибудь мы и будем друзьями, но сейчас я не могу думать о будущем. Только не здесь.

– Ладно. Понимаю. Честное слово, понимаю. – Выждав немного, Тейт добавил: – Виргинские филины уже заухали.

Киа кивнула, сдержав улыбку.

– Ах да, был я вчера возле твоего дома, и – хочешь – верь, хочешь – нет, – на твоем крыльце сидел ястреб Купера, самец.

Киа наконец улыбнулась: Куп! Одно из самых сокровенных ее воспоминаний.

– Верю.

Через десять минут Джейкоб объявил, что время вышло. Киа еще раз поблагодарила Тейта за то, что навестил ее.

– Буду и дальше кормить чаек, Киа. И книг тебе принесу.

Киа, мотнув головой, вышла следом за Джейкобом.

45

Красная кепка

1970

Утром в понедельник, после свидания с Тейтом, когда пристав ввел Киа в зал суда, она, как и в прошлый раз, смотрела не на публику, а в окно, на густые тенистые деревья. Но, услышав знакомое тихое покашливание, обернулась. В первом ряду, подле Тейта, сидел Скок, а рядом – Мейбл в нарядной шляпе с шелковыми розами. Когда они вместе с Тейтом зашли в зал и уселись на места для белых, публика зашушукалась. Пристав доложил судье Симсу, который находился у себя в кабинете, и тот велел объявить, что кто угодно в этом зале, неважно, белый он или черный и какой веры, имеет право сидеть где пожелает, а все, кто против, могут зал покинуть. Или их выставят.

Увидев Скока и Мейбл, Киа чуть приободрилась.

Следующим свидетелем обвинения был доктор Стюарт Коун, коронер, – с седоватым “ежиком”, очки у него поминутно сползали на нос, и он постоянно задирал голову, чтобы разглядеть хоть что-то. Пока прокурор задавал ему вопросы, Киа думала о чайках. Все два месяца в тюрьме она о них тосковала, а Тейт все это время их подкармливал, не дал им пропасть. Она словно увидела Рыжика, как он топчется по ее ногам, а она кидает ему крошки.

Коронер снова дернул головой, поправляя очки, и Киа вспомнила, где находится.

– Итак, повторяю: вы утверждали, что смерть наступила между полуночью и двумя часами в ночь с двадцать девятого на тридцатое октября 1969 года. Причина смерти – обширные повреждения головного и спинного мозга в результате падения с высоты шестьдесят три фута в открытую решетку пожарной вышки. Во время падения потерпевший ударился затылком о брус, на что указывают следы крови и волосы, найденные на брусе. Подтверждает ли это ваше экспертное заключение?

– Да.