Там, где раки поют - Делия Оуэнс (2019)

– Спасибо. – Киа заправилась и поплыла прямиком домой. Теперь надо быть начеку – может, присмотреть местечко на болоте, чтобы прятаться, покуда им не надоест ее искать.

В тот же день, под вечер, когда причалил к берегу Тейт и с шорохом ткнулась в песок его лодка, Киа спросила:

– Можем с тобой видеться где-нить еще, не здесь?

– Привет, Киа, рад тебя видеть! – сказал Тейт, не успев выйти из лодки.

– Как думаешь?

– Во-первых, не “где-нить”, а “где-нибудь”, а во-вторых, воспитанные люди сначала здороваются, а потом уж просят о чем-то.

– Ты сам иногда говоришь “где-нить”, – отозвалась Киа, сдерживая улыбку.

– Да, у всех у нас тут южный говор, Северную Каролину из нас не вытравишь, но надо стараться.

– Доброго вам дня, мистер Тейт! – Киа сделала шутливый книксен, и Тейт понял, что в этой скромнице притаился бесенок. – Можем мы встречаться не здесь, а где-нибудь еще? Ну пожалуйста!

– Да, конечно, но почему?

– Скок сказал, меня социальные службы ищут. Боюсь, поймают меня, как рыбешку в сеть, отдадут в приемную семью или куда-нибудь еще.

– Что ж, затаимся где-нибудь подальше – там, где раки поют. Не завидую твоим приемным родителям. – Каждая черточка его лица смеялась.

– Что значит “там, где раки поют”? Моя Ма так говорила. – Киа вспомнила, как Ма приучала ее не бояться болота: “Забредай подальше – в самую глушь, туда, где раки поют”.

– Это значит в лесу дремучем, где звери дикие и повадки у них звериные. Ну что, придумала, где нам встречаться?

– Есть тут одна лачуга. Если знать нужный поворот, можно туда на лодке доплыть, ну а я отсюда пешком дойду.

– Тогда садись ко мне в лодку. Покажешь мне, и в следующий раз встретимся там.

– Если у бревна, где мы лодки привязываем, я оставлю кучку камней – значит, ушла туда. – Киа указала на берег лагуны. – Ну а если нет, значит, я где-то здесь и выйду, как услышу твой мотор.

Не спеша пересекли они болото, затем повернули на юг, в открытое море, прочь от Баркли-Коув. Киа потряхивало на носу, ветер выдувал из глаз слезы, свистел в ушах. Когда впереди показалась бухта, Киа направила Тейта в узкий ручей, прятавшийся в ежевичнике. Несколько раз ручей сужался, но Киа жестом показывала: вперед – и они продирались дальше сквозь колючки.

Наконец впереди завиднелся широкий луг, на берегу ручья стояла покосившаяся бревенчатая лачуга. Бревна прогнулись, некоторые валялись в траве, как бамбуковые палочки, крыша смахивала на кривобокую шляпу. Тейт выволок лодку на илистый берег, и они молча прошли в зияющий дверной проем.

Их встретили тьма и крысиный душок.

– Надеюсь, ты здесь жить не собираешься, как бы потолок не обвалился. – Тейт толкнул стену: вроде прочная.

– Но спрятаться можно. Припасу еды, вдруг придется скрываться.

Когда глаза привыкли к темноте, Тейт посмотрел на Киа.

– Киа, а в школу вернуться ты не думала? От этого не умирают, но если вернешься, тебя оставят в покое.

– Они, наверно, поняли, что я тут одна, и если пойду в школу, сцапают меня, упекут в приют. Да и поздновато мне в школу-то. Куда меня посадят, в первый класс?

У Киа от ужаса даже дыхание сбилось, стоило ей представить, как она сидит на низеньком стульчике, а кругом малышня, и все, кроме нее, правильно говорят, с легкостью считают до пятидесяти.

– Так ты решила всю жизнь на болоте в одиночку проторчать?

– Уж лучше здесь, чем в приюте. Па грозился нас туда сплавить, если будем плохо себя вести. Говорил, там все злые.

– Нет, не злые. Не все. В основном добрые люди, детей любят, – возразил Тейт.

– Так, по-твоему, лучше в приют, чем жить на болоте? – спросила Киа, выпятив подбородок.

Тейт призадумался.

– Ладно, притащи сюда одеяло и спички на случай холода. Может, несколько жестянок сардин. Они хранятся хоть вечность. А свежие продукты здесь не держи, медведи учуют.

– Медведями мя не испугаешь.