Моя дорогая жена - Саманта Даунинг (2020)

– Я могу доказать, что Оуэн никого не убил за последние пять лет. Я проделала весь этот путь назад для того, чтобы убедить вас: мой брат мертв, – Дженнифер поднимает лист бумаги и говорит, что это свидетельство о его смерти, подписанное коронером в Великобритании и удостоверенное государственной печатью.

– Мой брат мертв, – снова повторяет она.

Медэксперт берет микрофон и подтверждает слова Дженнифер:

– Он мертв.

Затем слово берет шеф полиции. Он долго и нудно распинается о том, насколько неизбежен был промах его сотрудников.

– Да, – признает он. – Они нацелилось на поимку Оуэна, но, оказалось, заблуждались. И он также подтверждает заявление Дженнифер – Оуэн мертв.

Теперь никто из нас не сомневается. Мы все верим Дженнифер. Оуэн мертв, и полиция намерена возобновить поиск улик. Возможно, они что-то пропустили.

Начальник полиции снова передает микрофон Дженнифер:

– Я хочу принести свои соболезнования семьям убитых. А также извиниться за то, что так много времени было упущено из-за того, что полиция искала моего брата, а не настоящего убийцу. О том, что происходит здесь, в Вудвью, мне рассказала моя старая приятельница. И, когда она попросила меня приехать сюда, я поняла: я должна это сделать. Это будет правильно.

Кивком головы Дженнифер указывает на кого-то за своей спиной, а медэксперт отступает немного в сторонку. Оператор наводит камеру на приятельницу Дженнифер.

Моя голова поворачивается так быстро, что я чуть не теряю сознание.

Женщина, позвонившая Дженнифер Рили, пышнотелая и светловолосая. И ее улыбка озаряет весь экран.

Денис. Из гастронома «У Джоя».

53

GPS-трекер лежит на приборной доске моей автомашины. Я переворачиваю его на один бок, потом на другой. И так несколько раз без перерыва. То же самое я проделывал в уме после того, как на телеэкране появилась женщина из гастронома «У Джоя», нового любимого места обеда моей жены.

Денис. Та самая, что обслуживала меня и Дженну.

Это совпадение. Должно быть совпадением. То, что Оуэн мертв, не сыграет на руку нам с Миллисент. А может только навредить.

И, если бы «У Джоя» посетителей потчевали ростбифами из мяса коровок, выращенных на натуральной травке, мне бы никогда в голову не пришло, что это может оказаться не просто совпадением. Но это заведение – не бистро органической пищи. Это гастроном, где «органический» или «натуральный» – слова из другого языка.

Если бы я мог спросить у Миллисент о ее новом пристрастии к дешевым сэндвичам в посредственном гастрономе, я бы это сделал. Но я ведь не должен об этом знать. Эту информацию я получил, шпионя за своей женой.

Я никогда не делал такого раньше. Подумывал, но не делал. Даже тогда, когда Миллисент работала с мужчиной, которому нравилась больше, чем просто коллега. Мне это стало очевидно, как только я с ним познакомился. Купер. Великовозрастный ушлепок, неженатый и не собиравшийся жениться. Все, что он хотел, – это переспать с Миллисент. Именно Купер полетел с ней на конференцию в Майами. В тот уик-энд, когда Кристал меня поцеловала.

Я был убежден, что Купер там тоже атаковал Миллисент.

Когда они вернулись, эта убежденность чуть не сподвигла меня шпионить за ними обоими. Но я не стал за ними следить. По крайней мере, за Миллисент. А за Купером я наблюдал довольно долго. И в результате узнал, что он готов был переспать с любой женщиной. Не только с моей женой.

И, насколько я понял, Миллисент с Купером не спала.

Теперь, когда я стал следить уже за женой, я понял, насколько это проблематично. Я не могу воспользоваться полученной информацией. Маячок на моем щитке, я сижу в салоне машины на парковке возле клуба и пялюсь в гаджет, потому что слежка ведет только к еще большей слежке. Если бы я знал, какой это замкнутый круг, я бы никогда на это не пошел. Пока я так маюсь, Миллисент присылает мне эсэмэску:

«Фо с курятиной на ужин?»