Возможно, Джош ошибается. Или его кто-то намеренно потчует ложными сведениями, чтобы не говорить ему правды.

Полицейские в кино и романах постоянно так поступают. И Клэр, возможно, такая же хитрая, как они.

60

Узнав о том, что у Рори есть подружка и он не раз сбегал к ней из дома на свидания, Миллисент собирается встретиться с родителям Фейт и обсудить с ними сложившуюся ситуацию. Хаммонды – ее клиенты. И, конечно же, они соглашаются, что нам необходимо пообщаться за ужином. Ни Рори, ни Фейт на ужин не приглашаются.

Мы с женой едем в ресторан – традиционное заведение с белыми скатертями на столах и качественной, вкусной едой. Его выбрали Хаммонды, не Миллисент.

– Они разумные люди, – говорит жена.

– Не сомневаюсь в этом, – поддакиваю я.

Когда мы приезжаем в ресторан, Хаммонды уже ждут нас за столиком. Хэнк Хаммонд – невысокий блондин, как и его дочь. Корин Хаммонд – ненатуральная блондинка и выше его ростом. Супруги в классических костюмах встречают нас вежливыми улыбками. Мы сразу принимаемся за еду. Вина никто не заказывает.

Голос Хэнка вдвое мощнее его тела.

– Фейт – хорошая девочка. Она никогда не отлучалась без спроса из дома до встречи с вашим сыном, – заявляет он.

Мяч на нашей стороне. Я почти его вижу. Миллисент улыбается – вежливо-елейно:

– Я могу сказать то же самое о вашей дочери, но мы здесь не для того, чтобы кого-то обвинять.

– А я и не обвиняю. Я говорю о том, что им надо держаться друг от друга подальше.

– Вы хотите запретить Рори и Фейт видеться?

– Фейт уже запрещено встречаться с вашим сыном вне стен школы, – говорит Хэнк. – А вот их встреч в школе, конечно, не избежать.

– Вы можете организовать для своей дочери обучение на дому, – предлагает Миллисент. – Тогда наши дети точно никогда не встретятся.

Я кладу руку на руку жены. Она ее стряхивает.

– Пожалуй, это вашему сыну нужно домашнее обучение, – говорит Хэнк.

Корин согласно кивает.

– Вы на самом деле полагаете, что своими запретами добьетесь того, что ребята не будут встречаться? – спрашивает Миллисент.

– Наша дочь будет делать то, что я ей скажу, – утверждает Хэнк.

Я чувствую, как Миллисент прикусывает язык. Потому что я делаю то же самое.

Напряженное молчание прерывает Корин. Ее голос грубее, чем я думал.

– Это для их же блага, – говорит она.

Миллисент переводит взгляд на Корин и, выдержав паузу, произносит:

– Я не привыкла запрещать своим детям что-то делать.

Ложь.

– В этом наше различие, – пожимает плечами Хэнк.

– Может, вернемся к теме нашего разговора? – предлагаю я. – Не думаю, что нам стоит углубляться в дискуссию о воспитании детей.

– Безусловно, – говорит Хэнк. – Значит, вы постараетесь, чтобы ваш сын держался подальше от нашей дочери. И на том порешим.

Официант приносит счет. Миллисент хватает его раньше Хэнка и передает мне со словами:

– Вот и поговорили.

Ужин заканчивается лаконичным «До свиданья».

По дороге домой Миллисент не произносит ни слова.

Рори встречает нас на пороге. У него растянуто сухожилие, он не может играть в гольф. И он подавлен. Фейт – единственное, что у него сейчас есть. Или он думал, что есть. Я не знаю, что с ним будет, когда он узнает, что потерял и ее.

Но мы ведь не обязаны сообщать это Рори. Миллисент подходит к сыну и касается рукой его щеки.

– Все хорошо, – говорит она.

– Хорошо? Правда?

– Только не убегай больше из дома.

– Обещаю.

Рори убегает к себе с телефоном – позвонить Фейт, которая, наверняка, уже получила совсем другой наказ от своих родителей.

Миллисент мне подмигивает.

Интересно – так некоторые девушки учатся коварству и хитрым уловкам? От других матерей?

* * *