Моя дорогая жена - Саманта Даунинг (2020)

Джош слишком молод, чтобы помнить все подробности об Оэуне Оливере. Но он умный, амбициозный репортер, способный перерыть Интернет со скоростью света, его надо было только подтолкнуть к этому.

И ради такого дела я скрупулезно изучил биографии и дела самых известных серийных убийц. Некоторые из них общались с прессой, а иногда и с полицией. И это было задолго до изобретения электронной почты. Памятуя о том, как легко нынче отследить электронную переписку, я решил действовать другим путем, по старинке.

Оуэн никогда и никому не писал писем. Так что все, что мне нужно было сделать, – это придумать что-нибудь достаточно правдоподобное, чтобы этому поверили. После нескольких попыток – от длинных до кратких, поэтических и совершенно бессвязных – я накропал всего одну, простую строчку:

«Хорошо вернуться домой. Оуэн»

Надев хирургические перчатки, я написал эту фразу на листке бумаги, положил его в конверт и наклеил на него марку. Потом – чтобы запутать Джоша – я спрыснул конверт дешевым аптечным одеколоном, с запахом животного мускуса, как у ковбоя.

А затем сел в машину, проехал через весь город и бросил этот конверт в почтовый ящик. Через три дня Джош назвал имя Оуэна на пресс-конференции, но про письмо умолчал. Возможно, он решил сохранить его у себя, сделать своим секретом. А возможно, полиция попросила его не упоминать про письмо.

И вот теперь я выжидаю и наблюдаю. Потому что мне необходимо сделать кое-что еще.

Прошлой ночью я наблюдал за квартирой Аннабель Парсон. Найти заинтересовавшую меня инспекторшу по парковкам оказалось намного труднее, чем остальных. Чтобы разыскать Линдси и Петру, мне потребовалось лишь забить их имена в поисковике Интернета. Аннабель оказалась не такой простушкой – наверняка она пряталась ото всех обозленных клиентов, которым выписывала штрафы за неправильную парковку. И, чтобы выяснить, где она живет, мне пришлось в один из вечеров проследить за ней до самого дома. Это вызвало у меня раздражение.

А прошлой ночью я поджидал Аннабель уже у дома – хотел увидеть, вернется ли она домой одна или с кавалером. Около полуночи я получил от сына эсэмэску:

«Опять за старое? Тебе это будет дорого стоить».

«Что ты хочешь?»

«Ты имеешь в виду – сколько я хочу?»

Рори уже не хочет видеоигру. Он хочет денег.

На следующий день, вернувшись с работы, я застаю Рори дома. Он лежит на диване, смотрит серфинг, строчит кому-то смски и играет в игру. Миллисент дома пока нет. Дженна наверху, в своей комнате. Я присаживаюсь рядом с сыном.

Он вскидывает глаза, приподнимает брови.

Я опять допускаю ошибку. Мне следовало все рассказать Миллисент. Мы могли бы сесть все вместе, с Рори и Дженной, и объяснить детям, что ничего страшного не происходит.

«Отцу просто нравится кататься на автомобиле посреди ночи. Иногда он это делает даже в костюме».

Я вручаю сыну наличные.

Он так увлекается пересчетом денег, что даже пропускает мимо ушей новости, в которых воспроизводятся основные кадры пресс-конференции. И от его внимания ускользает настоящая причина, по которой отец по ночам уезжает из дома, а ведь, чтобы ее узнать, ему нужно всего лишь обратить глаза к телевизору.

* * *

На ужин у нас тако с остатками курицы – необыкновенно вкусные. Моя жена – хорошая кухарка, готовит ужин каждый вечер. Но, чем меньше времени она тратит на стряпню, тем лучше она у нее получается.

Только я не говорю ей об этом.

На десерт у нас ломтики персиков, присыпанные коричневым сахаром. И каждому из нас еще достается по одному печенью сникердудл. Рори первым закатывает глаза, Дженна ему вторит. Миллисент всегда была прижимистой на десерты.