Катастрофа - Сергей Тармашев (2008)

— Однако давайте вернёмся к вашему вопросу, — доктор перешла на серьёзный тон. — На самом деле мы не знаем, какой объём занимает «Пирогов». Более того, никто, если можно так выразиться, ещё не смог увидеть эту программу целиком. На данный момент точно известно, что с увеличением объёма сети вычислительные мощности и скорость аналитической обработки данных «Пирогова» возрастают, а с уменьшением — понижаются. Но всё, к чему когда-нибудь «Пирогов» получал доступ, хранится в его памяти и от размеров сети-симбионта уже не зависит.

— Но это означает, что программа должна требовать под себя бесчисленные терабайты носителей! — возразил чиновник.

— Вот тут и скрыта одна из многочисленных загадок «Пирогова», — Лемешева покачала головой, — никто не знает не только, как и где, но и в КАКОМ виде он хранит информацию. Мы можем только строить гипотезы, одна из которых считает, что программный код великого Серебрякова содержит собственную, уникальную систему компрессии данных, способную размещать терабайты информации на площади носителя, вмещающей обычный байт.

— Но это же невозможно! — Арториус подался вперёд. — Я, разумеется, не учёный специалист в программировании, но понимаю, что двоичный код не позволяет подобных чудес.

— Дело в том, уважаемый Арториус, — доктор сделала многозначительную паузу, — что «Пирогов» не имеет ничего общего с двоичным кодом.

— Это как так? — чиновник начал опасаться, что нить понимания выскальзывает из его рук.

— Вообще-то, это тоже гипотеза, — Лемешева скромно опустила глаза, — автором которой являюсь я. Я считаю, что так называемым программным кодом Серебрякова, часть которого нам удалось изучить, написано ни что иное как всего лишь интерфейс, предназначенный для взаимодействия «Пирогова» с окружающей средой-симбионтом. Сам же «Пирогов» построен на абсолютно неизвестных науке принципах, что и объясняет его поистине фантастические возможности.

— Невероятно, — в который раз поразился таланту Древнего гения чиновник. — То есть, правильно ли я вас понял, если «Пирогову» обеспечить доступ к сети какого-то другого убежища, мы получим доступ к их технологиям?

— Если быть точнее, «Пирогов» получит.

— А в чём разница?

— «Пирогов» — это мощный аналитический инструмент. Он ни о чём не сообщает сам по себе, он отвечает только на конкретно поставленные вопросы и решает чётко сформулированные задачи. Чем менее конкретно определён круг переменных, тем более долгим будет процесс анализа, — доктор с грустью вздохнула. — К сожалению, никто не знает, где найти и как заглянуть во внутренние базы данных «Пирогова». Можно только мечтать о том, какие тайны скрыты в них, — Лемешева достала из низкотемпературного шкафа бутылочку Эвиан, разлила её по стаканчикам и протянула один из них чиновнику.

«Да они просто купаются в ней, — в который раз кольнула зависть Арториуса. — Я получаю одну такую раз в смену, а купить её я и вовсе бы не решился. А они тут у себя, похоже, её даже не считают». Элита бункера обеспечивалась по-элитному. Третий помощник почувствовал свою ущербность. Ну уж нет, в своей области я такой же талант, как и они в своей. Я это ещё докажу. Они все ещё удивятся. Все! Абсолютно! Арториус подавил вспышку гнева и взял себя в руки.

— Но позвольте, Татьяна Петровна, если всё так, как вы мне сейчас объяснили, то давайте предположим, что мы установили контакт нашей сети с сетью сообщества Суисс. Потом ввели в «Пирогова» самые полные данные анализа содержащейся в этом стакане воды, — чиновник приподнял стаканчик на уровень глаз, — после чего поставили задачу получить точно такую же, но уже в большем количестве. В результате «Пирогов» бы выдал нам технологию производства Эвиан?

— Точно так, — подтвердила Лемешева.

— Мой дорогой Арториус, вы готовитесь взломать секреты специализации всех сообществ, или только Суисс? — чиновник узнал весёлый голос академика Кузнецова.

Арториус встал и показал выдающемуся медику раскрытую ладонь: