Большая охота - Игорь Черепнев, Дмитрий Зурков (2017)

Гордей Ступкин, сибиряк-охотник, поначалу обижался на обращение «снайпер», неизвестно почему присвоенное командиром роты каждому из их «охотницкой артели». Это потом уже ему объяснили, что так называют метких охотников, способных сбить мелкого и шустрого бекаса. Невелика заслуга – малую пташку уронить на землю. А вот с первого выстрела завалить сохатого или выйти один на один с Хозяином тайги – тут и сноровка нужна соответствующая, и особое охотницкое везение. Начиная с двенадцати годков ходил Гордей со своим дедом и отцом на промысел, многие хитрости и ухватки перенял. Знал тайгу, и тайга его тоже знала, привечала, как своего. Здесь-то лес – не ровня ей, так, редколесье. Да только и охота другая идет у них. Не на зверя, на человека. Германец, он хуже голодного волка будет. Тот-то убивает, чтобы наесться, сытым быть, а энтие – и живут вроде, как говорили, получше мужика русского, а все одно, воевать лезут. Не иначе, от жадности. Вот и воюет уже второй год Гордей с пришлецами… Ухо охотника, сидящего в охранении, привычно отметило возмущенное стрекотание сороки. Неспроста лесная сплетница-болтушка всполошилась. Кто-то спугнул…

Сибиряк поправил свежие ветки на капюшоне лохматки и замер, превратившись в почти настоящий куст. Глаза рассеянным зрением медленно осматривали свой сектор. Это тоже подпоручик придумал. Мол, так чужое движение быстрее замечается. Проверили с мужиками – а и действительно! И винтовку обмотать полосой от рогожного мешка, вот как сейчас, тоже он надоумил. И ведь правда, сам Гордей прошел мимо Семена, лежащего в «засаде», и не заметил. А еще…

Глаза уловили какое-то неправильное движение слева. Гордей медленно повернул голову. Недалекий куст опять шевельнулся в безветрии, и из-за него появился… германец. В зеленой форме вместо обычного серого колера. Постоял, приглядываясь, затем обернулся и махнул рукой. Гордей, не раздумывая больше ни секунды, по-синичьи чирикнул сигнал тревоги и чуть-чуть подался за бугорок, стараясь слиться с лесом в одно целое. На охоте это умение его не раз выручало. Теперь все зависело от того, услышали в лагере сигнал или нет… Во всяком случае, поохотиться здесь он успеет.

Длинный Нос тихонько высунулся из-за куста и осмотрел тропку. Не найдя ничего подозрительного, егерь, тем не менее, еще раз обшарил взглядом окрестности, затем сделал рукой знак «Вперед». Тут его внимание привлек птичий чвирк. Густав мысленно выругался. Сначала сорока, теперь еще какая-то птица – скоро весь лес будет знать, что пришли «гости». И ничего не поделаешь, осталось только надеяться, что русские не столь внимательны к звукам леса и не сочтут птичий гомон за сигнал тревоги. Тут порыв ветерка донес до его носа запах костра. Егерь тут же обернулся и, сделав два быстрых шага к лейтенанту, шепнул новость ему почти на ухо – шуметь было нельзя. Отто Венцель расплылся в довольной улыбке. Кажется, Фортуна благоволила им. Лагерь русских найден! Сейчас егеря охватят это место кольцом, встанут «на номера», и начнется потеха!

Солдаты вышли на прогалину и, разбившись на пары, стали уходить поперек тропы в лес. Сибиряк догадался, что сейчас они окружат дневку и, не высовываясь из кустов, перестреляют всех, как куропаток. Винтовочный ствол медленно пополз в сторону германцев, оставшихся на тропе, мушка нашла цель и больше с нее не съезжала. Гордей, беззвучно шевеля губами, считал про себя. Он решил, что если до пятидесятого счета ничего не будет, надо открывать огонь. Эту парочку он грохнуть успеет, а там – до речки всего десяток метров. По ней к своим и пробьется…