За последним порогом. Начало - Андрей Стоев (2020)

— Да не знаю я, — растерянно отозвался тот, — она ткнула мне пальцем в лоб, я отключился. Потом глаза открыл, она мне говорит, мол, всё, иди отсюда, на ужин возьмёшь двойную порцию.

— Во-во, и со мной точно так же. — подтвердил Михал.

— И что, на этом всё? — с удивлением переспросил наш интендант Тихон.

— Сказала, всё, — кивнул Михал, — ну мне ещё сказала недельку руку поберечь.

— Мне лет двадцать назад лекарка перелом ноги лечила, так там вроде не так быстро было. — припомнил Тихон. — И в гипсе пришлось порядком походить.

Народ загомонил, припоминая свои походы к лекарям. Все дружно склонялись к мысли, что новая лекарка лечит как-то странно, но результат всё же есть. Бодрый Лось, который ещё утром не мог сам дойти до уборной, и совершенно целая рука Михала достаточно убедительно свидетельствовали об эффективности лечения.

— Что-то она совершенно не шифруется, — шепнул я Ленке, — так народ быстро догадается, что для простой лекарки это слишком круто.

— Она, скорее всего, по-другому просто не умеет. — шепнула мне в ответ Ленка.

Тут обсуждаемая лекарка как раз и появилась вместе с командиром. Мама сразу взяла быка за рога:

— Хочу сделать объявление. С завтрашнего дня я начинаю проводить полную диспансеризацию. Первыми её пройдут самые молодые, с которыми проще разобраться, потом те, кто постарше. Но пройдут все.

Народ замолчал и напрягся.

— А отказаться можно? — подал голос кто-то сбоку.

— Не советую. — веско уронила мама.

Напряжение буквально висело в воздухе. Наконец кто-то решился спросить:

— А эта диспа… зери… ну это самое, это вообще что такое?

— Диспансеризация. — строго поправила мама. — Это полное медицинское обследование и выявление заболеваний. И лечение того, что обнаружится.

Бойцы расслабились и облегчённо задвигались. Ленка закрыла лицо руками, плечи у неё вздрагивали.

* * *

На следующий день началась эта самая диспансеризация. Мы, как самые младшие, должны были идти первыми, так что прямо с утра мы прибыли к госпитальной палатке, которая стояла немного на отшибе, со всех сторон прикрытая огромными валунами. Рядом с ней находилась и жилая мамина палатка. Место ниоткуда не просматривалось, так что мы не стали изображать спектакль, а зашли к маме вместе. Она тут же нас крепко обняла; я клюнул её в прохладную щёку и сразу начал выговаривать:

— Ну и как тебя ругать прикажешь? Что это за балаган? Ты бы ещё мальчиком прикинулась как Зайка, чтобы уж совсем комедия получилась.

— Не надо меня ругать, Кени, — засмеялась мама, — я правда не хотела ничего такого. Как вы уехали, дом сразу стал пустой, а у меня все мысли только о вас. Я уже к вечеру поняла, что долго этого не выдержу, вот и пошла в гильдию наниматься.

— И как тебя пациенты отпустили?

— Им пришлось. — пожала плечами мама. — Имею я право первый раз в жизни сходить в отпуск или нет? Кое-кто понедовольничал, конечно, но срочных больных у меня нет, так что в конце концов все смирились с небольшой задержкой.

— А как ты умудрилась с дипломом смухлевать?

— Почему это смухлевать? — удивилась мама. — Я свой настоящий диплом показала. Просто не стала показывать протоколы аттестаций. Имела полное право не показывать.

— А, понятно. Лазейка в правилах. До тебя никому в голову не приходило свой ранг занижать.

— Ну да, я первая придумала. Ладно, Кени, не занудничай. Рассказывайте как вы тут устроились.

Час мы пили чай и болтали, потом дамы решили перейти к дамским темам и выставили меня из палатки. Диспансеризация пройдена успешно, ага.