Жатва - Тесс Герритсен (2015)

– Он вам позвонил? Или вы ему?

– Ему было все равно, с кем говорить. Доктор Леви позвонил в хирургию и попросил позвать дежурного ординатора. Дежурным ординатором оказалась я. На тот момент я вообще была единственным ординатором на всю клинику.

– Что заставило его звонить так поздно?

– Его беспокоило состояние одной из пациенток. У нее началась послеоперационная лихорадка, и Аарон хотел обсудить принимаемые меры. Рентген. Анализы. Вы все-таки можете мне сказать, зачем вам это нужно?

– Конечно могу. Я пытаюсь восстановить хронологию событий. Итак, около двух часов ночи доктор Леви позвонил в хирургическое отделение, и вы подошли к телефону.

– Да.

– А вы говорили с ним после этого? После двух часов ночи?

– Нет.

– Вы пробовали ему позвонить?

– Да. Оказалось, что он уже выехал из дому в больницу. Я говорила с Элейн.

– В какое время вы с нею говорили?

– Точно не помню. Вероятно, часа в три. Может, минут пятнадцать четвертого. У меня тогда голова была занята пациенткой, и на часы я не смотрела.

– А утром вы не звонили ему домой?

– Нет. Я несколько раз посылала ему вызов на пейджер. Ждала, что он позвонит, но он не звонил. Я знала, что доктор Леви где-то в клинике. Его машина стояла на служебной парковке.

– В какое время вы видели его машину?

– Я не видела. Ее видел мой друг… доктор Ходелл. Он приехал в Бейсайд около четырех часов утра. Простите, а почему убойный отдел вдруг решил заниматься самоубийством?

Кацка не ответил на ее вопрос.

– Элейн Леви утверждает, что примерно в четверть третьего ее мужу позвонили. Он сам взял трубку, потом оделся и вышел из дому. Вам что-нибудь известно об этом звонке?

– Нет. Возможно, ему звонила кто-то из медсестер. Разве Элейн не знает, кто звонил?

– Не знает. Ее муж сам ответил на звонок, а потом унес аппарат в ванную. Разговора она не слышала.

– В четверть третьего я ему не звонила. А теперь я очень хочу знать, почему вы задаете мне подобные вопросы. Вряд ли это та рутинная процедура, когда полиция опрашивает всех подряд.

– Нет, это не рутинная процедура.

У Эбби заверещал пейджер. Ее просили позвонить в ординаторскую. Ничего срочного, но ей осточертел разговор с детективом. Она встала со скамейки:

– Простите, мистер Кацка, но мне пора возвращаться к работе. Меня ждут пациенты. У меня нет времени отвечать на туманные вопросы.

– Ошибаетесь, доктор. Мои вопросы весьма специфичны, но туманными их не назовешь. Я пытаюсь выяснить, кто звонил доктору Леви поздно ночью и о чем вел с ним разговоры.

– Зачем?

– Это могло спровоцировать смерть доктора Леви.

– Уж не хотите ли вы сказать, что кто-то убедил Аарона поехать в клинику и там повеситься?

– Пока что я пытаюсь выяснить, кто с ним говорил.

– Почему бы вам тогда не обратиться прямо в телефонную компанию, или как это теперь называется? У них должно быть специальное оборудование. Они вам подскажут, с какого номера звонили.

– Это я уже сделал. Так вот: в четверть третьего доктору Леви звонили из Бейсайда.

– Ничего удивительного. Ему могла позвонить дежурная медсестра.

– Или кто-то еще, кто тоже в это время был в здании клиники.

– У вас уже готова теория? Получается, кто-то позвонил из клиники Аарону и сказал ему нечто такое, после чего он отправился вешаться?

– Мы рассматриваем не только самоубийство, но и другие версии.

Эбби посмотрела на Кацку. Ей показалось, что она недопоняла. Эбби медленно села. Оба молчали.

Медсестра выкатила из здания коляску с женщиной. Некоторое время обе любовались хризантемами, затем коляска поехала дальше. Единственным звуком, нарушавшим гнетущую тишину, было мелодичное журчание фонтана.

– Получается, его могли убить? – спросила Эбби.