Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

Микаэль был крайне удивлен. Никогда раньше он не видел старика таким довольным и непринужденным. Теперь можно было запросто представить Хенрика на пятьдесят – или пусть даже на тридцать – лет моложе. Микаэль подумал, что он был, вероятно, очень обаятельным, легко завоевывал и притягивал женщин. При этом он так и не женился снова. Конечно, женщины встречались в его жизни, но уже почти полвека он оставался холостяком.

Микаэль выпил глоток кофе и снова насторожился. Сейчас беседа перешла на серьезные рельсы – речь зашла о делах «Миллениума».

– Насколько я понимаю, у вас возникли проблемы с изданием.

Эрика покосилась на Блумквиста.

– Нет, Микаэль не обсуждал со мной ваши служебные проблемы, но надо быть слепым и глухим, чтобы не понять, что ваш журнал, как и концерн «Вангер», движется к концу.

– Думаю, мы как-нибудь выкарабкаемся, – осторожно предположила Эрика.

– Сомневаюсь в этом.

– Почему?

– Давайте прикинем, сколько у вас сотрудников. Шесть? Издание тиражом в двадцать одну тысячу экземпляров, периодичность раз в месяц, печать, дистрибуция, аренда помещений… Ваш годовой оборот должен составлять около десяти миллионов, и примерно половину этой суммы должны составлять доходы от рекламы.

– И что из этого следует?

– Ханс Эрик Веннерстрём – злопамятный и мелочный мерзавец, который ни за что не оставит вас в покое. Сколько рекламодателей ушли от вас за последние месяцы?

Эрика молча наблюдала за Хенриком Вангером. Микаэль даже затаил дыхание. Раньше, когда они с патриархом обсуждали проблемы «Миллениума», тот либо отпускал язвительные комментарии, либо оценивал, насколько продуктивно Микаэль сможет работать для него в Хедестаде. Но хотя и Микаэль, и Эрика являлись основателями и совладельцами журнала, сейчас старец обращался исключительно к Эрике, как руководитель к руководителю. Они посылали друг другу сигналы, которые Микаэль не мог ни уловить, ни понять. Возможно, всему виной было его происхождение – все-таки он родом из бедной рабочей семьи, из Норрланда; Эрика же с рождения вращалась в высших слоях, и в ее родне были аристократы самых разных мастей.

– Можно еще кофе? – спросила Эрика.

Хенрик Вангер тут же взялся за термос.

– Ладно, вы хорошо подготовились, – признала она. – Мы балансируем на грани выживания. И что дальше?

– Сколько вы еще сможете продержаться?

– У нас есть полгода, чтобы изменить ситуацию. Максимум восемь или девять месяцев. На большее у нас просто не хватит денег.

Вангер смотрел в окно, сохраняя непроницаемое выражение лица. Церковь по-прежнему стояла на своем месте.

– Вы знали, что когда-то я был владельцем газет?

Микаэль с Эрикой замотали головами. Неожиданно Хенрик рассмеялся:

– В пятидесятых-шестидесятых годах мы владели шестью норрландскими ежедневными газетами. Идея приобрести их принадлежала моему отцу – он полагал, что наличие массмедиа выгодно в политическом отношении. У нас по-прежнему осталась газета «Хедестадс-курирен», а Биргер Вангер является у нас председателем правления. Он – сын Харальда, – уточнил Хенрик для Микаэля.

– И, кстати, он – политик муниципального уровня, – добавил Микаэль.

– Мартин тоже входит в правление. Приглядывает за Биргером.

– Но почему вы отказались от остальных газет? – спросил Микаэль.

– В шестидесятые годы мы провели реструктуризацию концерна. К изданию газет мы относились скорее как к хобби, чем как к бизнесу. Когда в семидесятые годы нам пришлось урезать бюджет, среди первых активов мы избавились от газет. Но, безусловно, я в курсе, что значит владеть периодическими изданиями… Можно личный вопрос?

Вопрос был обращен к Эрике. Она приподняла бровь и кивнула.

– Микаэля я об этом не спрашивал; если не хотите, можете не отвечать. Но меня интересует, почему вы угодили в эту историю. У вас были факты или нет?