Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

Если дочь священника осквернит себя блудодеянием, то она бесчестит отца своего: огнем должно сжечь ее.

(РЯ) Третья книга Моисеева, глава 1, стих 12:

И рассекут ее на части, отделив голову ее и тук ее; и разложит их священник на дровах, которые на огне, на жертвеннике.

(РЛ) Третья книга Моисеева, глава 20, стих 27:

Мужчина ли или женщина, если будут они вызывать мертвых или волхвовать, да будут преданы смерти: камнями должно побить их, кровь их на них.

(Мари) Третья книга Моисеева, глава 20, стих 18:

Если кто ляжет с женою во время болезни кровеочищения и откроет наготу ее, то он обнажил истечения ее, и она открыла течение кровей своих: оба они да будут истреблены из народа своего.

Микаэль вышел из дома и уселся на крыльце. Он уже не сомневался, что, записывая цифры в телефонную книжку, Харриет имела в виду именно эти фрагменты: каждая из указанных цитат была в ее Библии тщательно подчеркнута. Микаэль закурил сигарету и прислушался к пению птиц.

Теперь он понимал значение цифр, но имена по-прежнему оставались загадкой. При чем здесь Магда, Сара, Мари, РЯ и РЛ?

Вдруг догадка пронзила Микаэля, и перед ним разверзлась преисподняя. Он вспомнил сожженную в Хедестаде жертву, о которой рассказывал комиссар Густав Морелль. Дело Ребекки – девушки, которую в конце 1940‑х годов зверски изнасиловали и убили, положив ее голову на раскаленные угли.

«И рассекут ее на части, отделивши голову ее и тук ее; и разложит их священник на дровах, которые на огне, на жертвеннике». Ребекка. Инициалы «РЯ».

Какая же у нее была фамилия?

Господи помилуй, но во что же они втянули Харриет?

Хенрик Вангер внезапно захворал, и когда ближе к вечеру Микаэль пришел к нему, он обнаружил, что тот уже в постели. Анна все-таки впустила журналиста и позволила ему поговорить с больным несколько минут.

– Летняя простуда, – шмыгая носом, заявил Хенрик. – Я тебе нужен?

– Да, я хочу задать вам вопрос.

– Задавай.

– Вы слышали об убийстве, которое вроде произошло в Хедестаде где-то в сороковые годы? Девушку по имени Ребекка убили, сунув головой в костер.

– Ребекка Якобссон, – сразу же ответил Хенрик Вангер. – Ее имя не скоро забудешь. Правда, мне о ней не доводилось слышать уже много лет.

– Но об убийстве вам известно?

– Еще бы. Ребекке Якобссон было двадцать три или двадцать четыре года, когда ее убили. Это, скорее всего, случилось… да, точно, в сорок девятом году. Тогда это преступление очень обстоятельно расследовали, и даже я сам немного в нем участвовал.

– Вы? – удивленно воскликнул Микаэль.

– Да. Ребекка Якобссон работала в нашем концерне секретаршей. Она была очень красивой девушкой и пользовалась огромным успехом… Но почему ты вдруг о ней спрашиваешь?

Микаэль даже не знал, что ответить. Он встал и подошел к окну.

– Я и сам, честно сказать, не знаю. Хенрик, возможно, я кое-что обнаружил, но мне необходимо сперва все хорошенько обдумать.

– Ты намекаешь на то, что между Ребеккой и Харриет может обнаружиться какая-то связь? Но между этими инцидентами прошло около семнадцати лет.

– Я немного подумаю – и загляну завтра, если вам станет получше.

Но на следующий день Микаэль с Хенриком Вангером так и не встретился. Около часа ночи он по-прежнему сидел за кухонным столом, читая Библию Харриет, и вдруг услышал шум мотора – мост на большой скорости пересекала машина. В кухонном окне он увидел, как промелькнул проблесковый маячок «Скорой помощи».

Понимая, что это не к добру, Микаэль выскочил на улицу и кинулся вслед за «Скорой». Та остановилась у дома Хенрика Вангера. На первом этаже повсюду горел свет, и Микаэль сразу понял: что-то случилось. Он в два прыжка преодолел лестницу, ведущую в дом, и в холле увидел растерянную Анну Нюгрен.

– Сердце, – сказала она. – Он разбудил меня и пожаловался на боль в груди, а потом упал.