Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

Лисбет с трудом отходила после тяжелого забытья. Ее подташнивало. И даже не обязательно было поворачивать голову, чтобы понять: Мимми уже ушла на работу. Но ее запах все еще чувствовался в спертом воздухе спальни. Накануне в кафе, на еженедельной встрече с «Перстами дьявола», которые устраивались по вторникам, Лисбет выпила слишком много пива. Мимми появилась перед самым закрытием, и потом они вместе отправились домой – и в койку.

В отличие от Мимми, Лисбет Саландер никогда всерьез не считала себя лесбиянкой. И не задумывалась над тем, к какому клану себя причислить: к гетеросексуалам, гомосексуалам или, возможно, к бисексуалам. Вопросы этикета нисколько не занимали ее, и она считала, что никого не касается, с кем она спит ночью. Если бы все же ей пришлось заявить о своих сексуальных преференциях, то она отдала бы предпочтение парням – во всяком случае, они лидировали в ее рейтинге. Но проблема заключалась лишь в том, чтобы найти парня, который не был бы недоумком, но при этом годился бы на что-нибудь в постели. А Мимми удавалось ее зажечь, и отношения с ней Лисбет считала весьма недурным компромиссным вариантом. Она встретила Мимми год назад в пивном павильоне на «Европрайде», фестивале секс-меньшинств, и только ее единственную Лисбет сама привела к «Перстам дьявола». В прошлом году они встречались время от времени, но их отношения по-прежнему оставались для обеих лишь приятным времяпрепровождением. К теплому и мягкому телу Мимми было так здорово прижиматься. К тому же Лисбет нравилось просыпаться и завтракать вместе с нею.

Часы на ночном столике показывали половину десятого утра. Лисбет все еще пыталась понять, что же ее разбудило, как в дверь снова позвонили. Девушка озадаченно села. Обычно никто не посещал ее в такое время суток. Да и вообще в ее дверь звонили редко. Наполовину сонная, Саландер завернулась в простыню, слегка покачиваясь, направилась в прихожую и открыла дверь.

И встретилась взглядом с Микаэлем Блумквистом.

Почему-то ее охватила паника, и она инстинктивно отступила назад.

– Доброе утро, фрёкен Саландер, – дружелюбно поздоровался тот. – Я понимаю, что вчера вы поздно пришли домой. Могу я войти?

Не дождавшись разрешения, журналист переступил через порог и закрыл за собой дверь. Пока он с любопытством разглядывал сложенную на полу прихожей кучу одежды и горы пакетов с газетами, параллельно косясь на дверь спальни, Лисбет Саландер никак не могла сообразить – как, что, кто? Блумквист с улыбкой смотрел на ее широко открытый рот.

– Кажется, ты еще не завтракала, поэтому я прихватил с собой бейглы. Один с ростбифом, один с индейкой и дижонской горчицей и один вегетарианский, с авокадо. Я не знаю, что ты любишь. Ростбиф?

Он исчез на кухне, с ходу нашел ее кофеварку и крикнул:

– Где у тебя тут кофе?

Саландер стояла в прихожей как парализованная, пока не услышала звук льющейся воды, и в три шага оказалась на кухне.

– Стой!

Она почувствовала, что кричит, и понизила голос.

– Ты врываешься сюда и распоряжаешься так, словно живешь тут, черт бы тебя побрал! А ведь мы даже не знакомы.

Микаэль остановился, держа кувшин над кофеваркой, и, повернув к ней голову, ответил без всякого юмора в голосе:

– Неправда. Ты знаешь меня лучше, чем большинство других людей. Не отпирайся!

Он повернулся к ней спиной, долил воду в кувшин, а затем начал открывать банки на кухонном столе.

– Кстати, я знаю, как и чем ты занимаешься. Я узнал твои тайны.

Лисбет Саландер прикрыла глаза. Ей очень хотелось бы, чтобы пол перестал раскачиваться у нее под ногами. Она находилась в состоянии интеллектуального паралича, никак не могла отойти от похмелья. Ситуация была совершенно нереальной, и ее мозг отказывался работать. Раньше она никогда не сталкивалась ни с кем из своих объектов лицом к лицу.

Он знает, где я живу!

Он стоит посреди ее кухни. Это невозможно. Такого просто не может быть.

Он знает, кто я!