Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

Лисбет обнаружила, что простыня сползла, и обмотала ее потуже. Блумквист что-то сказал, но она не сразу его поняла.

– Нам надо поговорить, – повторил он. – Но думаю, ты сперва захочешь принять душ.

Она решила действовать напрямую.

– Слышь, если ты явился сюда, чтобы устроить скандал, то обратился не по адресу. Я только выполняла поручение. Тебе нужно поговорить с моим шефом.

Микаэль встал перед ней и поднял руки ладонями вперед. Я безоружен. Универсальный жест доброй воли.

– С Драганом Арманским я уже побеседовал. Он, кстати, просил, чтобы ты ему позвонила, а то вчера вечером твой мобильник не отвечал.

Блумквист приблизился к ней. Никакой угрозы он для нее не представлял, она это сразу почувствовала, но все же отступила на несколько сантиметров, когда он коснулся ее руки и указал на дверь ванной. Ей не нравится, когда ее трогают без ее разрешения, пусть даже и с дружескими намерениями.

– Я не собираюсь устраивать никаких скандалов, – сказал он спокойно. – Но я очень хотел бы с тобой поговорить. Когда ты, конечно, проснешься. Пока ты будешь одеваться, кофе как раз подоспеет. Так что марш в душ! Бегом!

Она безвольно подчинилась.

«Лисбет Саландер никогда не бывает безвольной», – тут же подумала она.

Уже в ванной комнате девушка прислонилась к двери и попробовала сосредоточиться. Лисбет, конечно, испытала настоящее потрясение. Она от себя такого даже не ожидала. Вообще-то она только сейчас почувствовала, что у нее вот-вот лопнет мочевой пузырь и что после ночных эскапад душ – не просто удачная идея, а настоятельная необходимость.

Лисбет привела себя в порядок, проскользнула в спальню, натянула на себя трусы, джинсы и футболку с надписью «Armageddon was yesterday – today we have a serious problem»[78].

Секунду помешкав, она отыскала брошенную на стул кожаную куртку. Затем достала из кармана электрошокер, убедилась, что он заряжен, и сунула в задний карман джинсов. Запах кофе уже витал по всей квартире. Лисбет сделала глубокий вдох и снова вышла на кухню.

– Ты что, никогда здесь не убираешь? – произнес Блумквист вместо приветствия.

Он заполнил раковину грязной посудой, вытряхнул пепельницы, выбросил старые пакеты из-под молока, очистил стол от скопившихся за пять недель газет, вытер, поставил на него кофейные чашки и разложил бейглы, которые, как оказалось, и в самом деле принес. Все это выглядело очень привлекательно, а после ночи с Мимми Лисбет и впрямь чертовски проголодалась.

«Что ж, посмотрим, чем все это закончится».

Саландер уселась напротив и вопросительно уставилась на него.

– Ты мне так и не ответила. Ростбиф, индейка или авокадо?

– Ростбиф.

– Тогда я возьму индейку.

Они завтракали молча, рассматривая друг друга со взаимным интересом. Она съела свой бейгл и умяла еще оставшуюся половину вегетарианского. Потом взяла с подоконника мятую пачку и вытащила сигарету.

– Ну хорошо, кое-что я теперь знаю, – сказал Микаэль, прервав молчание. – Я, возможно, не такой крутой охотник за персональной информацией, как ты, но тем не менее теперь знаю, что ты не из касты веганов[79] и не страдаешь анорексией, как считает Дирк Фруде. Так что я смогу занести эти сведения в свое досье о тебе.

Саландер уставилась на него с изумлением, но по его лицу поняла, что он над ней подшучивает. У Микаэля был такой веселый и разудалый вид, что она решила не грубить ему и одарила его кривой улыбкой. Ситуацию при всем желании трудно было бы назвать стандартной. Она отодвинула от себя тарелку. А у него, кстати, вполне дружелюбный взгляд. Кем бы он ни был, у него, вероятно, нет дурных помыслов, решила Лисбет. Судя по тем данным, которые она о нем раздобыла, ничто не указывало на то, что он злодей, способный жестоко обращаться со своими подружками, или что-то подобное. Ведь это она знает о нем все, а не наоборот, вспомнила девушка.

Знание – это власть.