Пустая могила - Джонатан Страуд (2018)

А ход битвы с этого момента решительно развернулся в нашу пользу. Пришибленная глобусом твидовая профессорша пришла в себя и поковыляла к двери. Следом за ней потянулся и секретарь, шипя клапанами на ходулях и размахивая лишившимися когтей руками. До двери они добрались одновременно и там столкнулись, не желая уступить друг другу право первым покинуть поле боя. Мы с Локвудом последовали за ними – он с рапирой в руке, а я с трофейным электрическим ружьем. Выскочив в коридор, мы погнались за беглецами, перепрыгивая через появившиеся на полу кучки мусора и каменной крошки, среди которых по-прежнему без сознания лежала маленькая женщина. Половина ее тела вывалилась в коридор, остальное торчало в пробитой стене.

Беглецы уже достигли лестничной площадки, и твидовая профессорша начала было спускаться по ступенькам, но я в очередной раз выстрелила из электрического ружья, и снова удачно. Голубая молния ударила беглянку в плечо и сбросила ее через перила. Пролетев несколько метров по воздуху, профессорша упала на люстру и безжизненно повисла на ней, покачиваясь среди разбитых хрустальных подвесок и дымя своим тлеющим твидовым пиджачком.

Теперь настал последний выход на арену для секретаря Общества. Понимая, что на ходулях ему далеко не уйти и с лестницы не спуститься, он остановился, повернулся и решил встретить свой конец лицом к лицу с противником. Он стоял и смотрел, как к нему спокойно и беспощадно приближается Локвуд с рапирой наготове.

– Вы за это жизнью заплатите! – воскликнул старикан. – Она с вас шкуру спустит!

Он вслепую взмахнул рукой. Локвуд легко уклонился и ударил рапирой. Клинок аккуратно пробил правую ходулю. От толчка секретаря отшвырнуло назад, он перевалился через перила и полетел вниз, мимо люстры – тем более что все места на ней уже были заняты. Спустя секунду снизу, издалека, донесся глухой тяжелый удар, после чего в особняке Общества Орфея воцарилась тишина – слышно было лишь легкое жужжание электрического ружья у меня в руках. Повернув регулятор, я выключила ружье и бросила его на пол, застеленный толстым красным ковром. Внизу на люстре продолжала раскачиваться неподвижная твидовая профессорша.

– И все? – с сожалением спросил череп. – Очень жаль. Я получил истинное наслаждение. Согласись, что капелька необузданной жестокости очень благотворно влияет на боевой дух, а? Кстати, вы можете вламываться куда-нибудь хоть каждую ночь, это будет очень прикольно. А что? Таких старых хрычей, как сегодняшние, в Лондоне пруд пруди. Давай вместе выберем новую жертву на завтра, хочешь?

В коридоре появились Киппс и Холли, пробрались ко мне на площадку через кучи мусора. Локвуд уже спустился вниз, проверить, не свернул ли секретарь себе шею, падая с лестницы.

Я перегнулась через остатки перил и спросила:

– Ну что, он мертв?

– Нет, – ответил Локвуд.

– Я думаю, все они живы, – сказал Киппс.

Внизу, в холле, Локвуд выпрямился, переступил через лежащего без сознания секретаря и, не оборачиваясь, пошел к лестнице. Поднявшись к нам на площадку – бледный, запыленный, в разорванном пальто, – он прикрепил рапиру к поясу.

– Пойдемте домой, – слабым голосом попросила Холли. – Пожалуйста.

– Конечно, – кивнул Локвуд. – Только по пути завернем ненадолго в ту кладовую наверху.

К себе на Портленд-Роу мы возвратились в третьем часу ночи. В доме было тихо, не слышно ни звука.

Локвуд принес с собой тяжелый мешок, набитый предметами, которые мы позаимствовали в кладовой Общества Орфея. Он поставил его на кухонный стол и только после этого снял свою балаклаву. На лице Локвуда виднелась засохшая кровь.

– Сходи посмотри, что там перед домом, Хол, – сказал он. – Проверь, не шпионит ли кто поблизости. Снимайте балаклавы. И перчатки тоже. Нужно как можно скорее от них избавиться.

Мы сняли свои балаклавы и перчатки и бросили их на пол перед дверью. Киппс снял свою разодранную куртку и добавил ее к этой куче.