Исчезнувшая - Гиллиан Флинн (2013)

По выходным мы болтаем под четырьмя слоями ткани; желтое, как солнце, стеганое одеяло греет нам лицо. Даже половицы радуют. Две старые доски звонко окликают нас, когда мы идем к дверям. Мне нравится это. Мне нравится, что это наше, что у нас есть целая история покупки старинного торшера или корявой глиняной кружки, которая стоит рядом с кофейником, но в ней никогда ничего не лежало, кроме старой канцелярской скрепки. Я трачу целые дни, чтобы придумать для Ника маленькие радости. Например, покупаю мятное мыло, которое ляжет на его ладонь, как теплый камешек, или готовлю для него форель, как напоминание о том времени, когда он работал на пароходе. Я знаю, что выгляжу смешно. Но мне это нравится, хотя я и помыслить не могла, что стану смешной в угоду мужчине.

Это радость. Я даже восхищаюсь его носками, которые он умудряется оставлять в совершенно невероятных местах, как будто их растаскивает по дому щенок.

Сегодня наша первая годовщина, и меня переполняет любовь. Хотя окружающие продолжают убеждать нас, что первый год семейной жизни очень и очень труден, как будто мы наивные дети, решившие пойти на войну. Вовсе даже не труден. Мы предназначены друг для друга. Сегодня наша первая годовщина, и Ник уйдет с работы сразу после обеда — его ждет подготовленная мной охота за сокровищами. Все ключи касаются нас двоих, наших совместных прошлогодних похождений.

Когда замерзнет милый муженек,

Дадим ему вкуснятины глоток.

Ответ: суп том-ям, «Тайтаун», Президент-стрит. Шеф будет ждать нас там с дегустационной тарелкой и следующей загадкой.

А еще «Макманнз» в Чайна-тауне и статуя Алисы в Центральном парке. Грандиозное путешествие по Нью-Йорку. А завершим мы его на Фулстон-стрит, купим на рыбном рынке парочку шикарных омаров. В такси я буду держать контейнер с ними на коленях, пока Ник нервно ерзает рядом. Мы вернемся домой, и я сварю их в новой кастрюле на нашей старой плите, приложив все навыки девочки, которая проводила каждое лето на Кейп-Коде, а Ник будет хихикать и притворяться, что боится морских раков, прячась за кухонной дверью.

Я предложила заказать гамбургеры. Ник хотел выбраться во что-нибудь пятизвездочное, с множеством блюд и чопорными официантами. Так что омары — прекрасный компромисс. А компромисс — это, как нам твердят (твердят и твердят), прежде всего умение уступать друг другу. И это главное в браке.

Мы съедим омаров с маслом и займемся сексом прямо на полу, а джазовая певица со старинной пластинки споет нам далеким, как с другого конца туннеля, голосом. Мы будем медленно пьянеть от любимого виски Ника. А потом я вручу ему подарок — писчий набор, о котором он мечтал, фирмы «Крейн и К°». На этой бумаге густо-сливочного цвета отлично смотрится четко отпечатанная зеленым, как охотничий камуфляж, санс-серифом монограмма. Необходимая вещь для писателя, преподнесенная женой писателя. Может, и ей достанется пара любовных записок на этой бумаге?

А потом, не исключено, мы снова займемся сексом. А попозже вечером все-таки закажем гамбургеры. И еще хорошего виски. И — вуаля! — мы самая счастливая пара в округе! А еще говорят, что брак — тяжелый труд.

Ник Данн

Та ночь.

Бони и Джилпин решили перенести нашу беседу в здание полиции, которое больше всего напоминало отделение хиреющего комьюнити-банка. Там меня, совершенно не желающего шевелиться, оставили в покое на сорок минут. Изображать спокойствие — тоже своего рода форма покоя. Я сутулился над столом, опустив подбородок на руки, и ждал.

— Вы не хотите позвонить родителям Эми? — спросила Бони.

— Не хочу пугать их. Но если мы в течение часа не получим никаких известий, то я буду звонить.

Наш разговор пошел по третьему кругу.