Инферно - Дэн Браун (2018)

По дороге Лэнгдон начал рассказывать сестре о несложной технологии снятия посмертных масок. Марта с удовольствием отметила, что сейчас его объяснение было точным и полностью соответствовало действительности, не то что вранье насчет неведения относительно редкой копии «Божественной Комедии».

– Вскоре после смерти, – говорил Лэнгдон, – лицо покойного смазывали оливковым маслом, после чего от линии волос до шеи на него наносили слой раствора гипса, доведенного до густоты сметаны. Когда раствор застывал, маска легко снималась с лица и становилась формой, которую заполняли свежим гипсовым раствором. Этот раствор затвердевал, превращаясь в абсолютно точную копию лица покойного. Особенно широко эту практику применяли, чтобы сохранить для потомков облик гениев и выдающихся людей, таких как Данте, Шекспир, Вольтер, Тассо, Китс.

– Вот наконец мы и пришли, – объявила Марта на пороге andito и отступила в сторону, жестом предлагая сестре Лэнгдона пройти первой. – Маска находится в витрине у левой стены. Пожалуйста, не заходите за ограждение.

– Спасибо.

Сиенна прошла в узкий коридор, подошла к витрине и заглянула в нее. Глаза ее расширились, и она обернулась к брату – на ее лице был написан ужас.

Марта наблюдала такую реакцию сотни раз. Многие посетители невольно отшатывались: изрезанное морщинами лицо с крючковатым носом и закрытыми глазами и впрямь производило жутковатое впечатление.

Лэнгдон присоединился к Сиенне и, заглянув в шкафчик, тоже вдруг удивленно отступил.

Марта поморщилась. Che esagerato[20]. Она прошла в коридорчик, приблизилась к шкафчику и тоже охнула. Oh mio Dio![21]

Марта Альварес ожидала увидеть знакомые черты посмертной маски, но на ее месте была только внутренняя обивка из красного атласа и крючок, на котором маска раньше висела.

Зажав рот ладонью, Марта в ужасе уставилась на пустую витрину. Ей стало трудно дышать, и она неловко ухватилась за стойку ограждения. Наконец ей удалось оторвать взгляд от пустого шкафчика, и она, повернувшись к главному входу, где дежурила ночная охрана, истошно закричала:

– La maschera di Dante! La maschera di Dante è sparita![22]

Глава 40

Марту Альварес била крупная дрожь. Ей оставалось только надеяться, что появившаяся внизу живота тяжесть была не началом родовых схваток, а спазмом, вызванным паникой.

Посмертная маска Данте исчезла!

При виде пустой витрины оба ночных охранника, примчавшихся в andito на крик Марты, тут же развернули бурную деятельность. Один бросился в аппаратную проверить записи с камер видеонаблюдения, а другой стал звонить в полицию, чтобы сообщить о краже.

– La polizia arriverà tra venti minuti![23] – сообщил он Марте, закончив разговор.

– Venti minuti?! – возмутилась она. Двадцать минут?! – Да у нас украли ценнейший экспонат!

Охранник объяснил, что сейчас все полицейские силы брошены на проведение какой-то чрезвычайной операции, но там постараются найти сотрудника, который приедет и снимет показания.

– Che cosa potrebbe esserci di più grave?! – поразилась она. А что может быть важнее нашей кражи?

Заметив, что Лэнгдон и Сиенна обменялись тревожными взглядами, Марта решила, что для них это тоже стало настоящим стрессом. А чему тут удивляться? Они заглянули сюда на минутку посмотреть на маску и оказались в самой гуще неразберихи, вызванной кражей важнейшего экспоната. Вчера ночью кто-то проник в музей и украл посмертную маску Данте.

Зная, что в музее имеется немало предметов, намного превосходивших по ценности посмертную маску, Марта подумала, что ущерб от кражи мог бы оказаться несравненно большим, так что им еще повезло. И все же это была первая кража в истории музея. А я даже не знаю, что в таких случаях делать!

Она вдруг почувствовала слабость и снова оперлась на стойку ограждения.