Избранница грозы - Ольга Пашнина (2020)

– Сейчас мы с милой барышней продемонстрируем вам удивительный артефакт! Одно из последних свидетельств существования архиязыка, прообраза всех древних наречий. Да-да, того самого языка, о существовании которого до сих пор спорят! К сожалению, из-за масштабных войн и катаклизмов свидетельств такой письменности осталось немного. Но кое-что моей группе все же удалось обнаружить.

Тут я уже с интересом посмотрела на плиту, и чуть было не выругалась. Выщербленные в камне буквы оказалось сложно понять из-за состояния плиты, пролежавшей в земле многие сотни лет, но смысл символов оказался так же понятен, как собственное имя.

Потому что они и были моим именем: на камне было высечено «Деллин».

Я почувствовала себя героиней ужастика, в котором таинственный маньяк пишет кровью на окнах своей жертвы. Только вместо маньяка – куча жутких совпадений. Черные розы от Бастиана, платье от Кеймана, гребень неизвестно от кого, древние языки и эта дурацкая плита.

Приходилось крепко держать каменюку в дрожащих руках, хотя соблазн уронить ее на Бастиана был огромен. Когда я проходила мимо, он едва слышно сказал:

– Принеси лучше кофе, а?

Все адепты с интересом и одинаковым непониманием рассматривали плиту, и лишь у Кеймана я задержалась надолго.

– Что? – Он заметил, как я смотрю.

Профессор в это время рассказывал об экспедиции и трудных поисках – эта часть лекции оказалась поинтереснее перевода древних карт, так что на меня уже почти никто не обращал внимание. Подозреваю – за исключением Ясперы.

– Здесь мое имя! – шепотом сказала я.

– И что?

– Откуда?

– Деллин – древнее имя из нашего мира. Так звали с десяток принцесс и с пару сотен более-менее значимых исторических личностей. Откуда в тебе эта паранойя?

Действительно, и откуда во мне эта паранойя! Подумаешь, ди Файр в попытке запугать завалил мне комнату черными розами, а опекун, который и рад бы придушить, да законы не дают, прислал дорогущее платье. А если я неправильно определила виновника этих безобразий – то впору нестись и писать заявление на преследование. Или как здесь страже жалуются? Плюс невесть откуда взявшаяся способность к древним языкам, мое имя на дурацкой табличке и удар током от бога грозы, после которого я вынуждена раз в неделю ходить валить лес.

И правда, чего это я такой параноик?

– К сожалению, мы пока не знаем, что написано на данном артефакте, однако предполагаем, что это – часть какой-то летописи. Ну, или часть интерьера какого-нибудь древнего замка. Адептка, пожалуйста, верните плиту на место, и огромное вам спасибо за помощь.

Я вымученно улыбнулась профессору. Не знаю, заработала ли я право пойти на Бал Огня, но головную боль – определенно. Кейман весьма вовремя, хоть и неожиданно, поделился крупицами.

В середине лекции всем организовали кофе-брейк. Только назвали двадцатиминутную паузу по-простому: перерывом. Народ высыпал в коридор и разбрелся меж столов с кофе, печеньем и фруктовыми нарезками. Большинство восприняло это как облегчение. Я размешивала сахар в чашке, когда к столу с напитками подошел Кейман.

– А вы не слишком часто рядом со мной третесь? – не удержалась я. – Пойдут слухи.

– Шторм, что за выражения в адрес преподавателя? Я не трусь, я воспитываю подопечную. На тебе лица нет, очнись, ты увидела плиту со своим именем, а не привидение.

– Просто это выбивает из колеи. Я до сих пор не понимаю, какая у меня роль в вашем мире и почему у меня проявилась способность читать древний язык. И это электричество.

Кейман устало вздохнул.