Крутой вираж 18+ - Вероника Мелан (2017)

Он вдруг обнял ее – притянул к себе, прижал носом к теплой коже, погладил по затылку: от неожиданной ласки Лайза задрожала, почувствовала, как рушится между сердцами возникшая было стена, приникла носом к груди – уткнулась в нее, как утыкаются в нечто родное и теплое, обняла за талию.

– А я так обрадовалась, когда поняла, что ты еще здесь… – «Этим утром». – Что не ушел. Очень обрадовалась.

– Правда?

Вместо ответа – короткий шмыг носом.

– Сразу захотела накормить тебя завтраком. Глупо, да? Тебе, наверное, надо идти, я понимаю, я не буду держать…

– Ну вообще-то я бы не отказался от завтрака.

– Да? – она вдруг воспряла духом, как феникс. – Только у меня нет сосисок, есть только мюсли, но ты их не ешь.

– Ты права, – Мак почему-то рассмеялся – его плечи затряслись, – мюсли я не ем.

– А… как же мне быть? Без сосисок?

– Без сосисок? – Теплые ладони отняли ее лицо от груди, приподняли его; во взгляде напротив плавали хитрые смешинки. – Ну, отсутствие сосисок будешь отрабатывать натурой.

– Это как? – в Лайзе моментально проснулся повстанческий дух.

– Ну, как… Ты же помнишь, что сегодня вечером я полирую «Мираж»?

– Помню.

– Так вот, в наказание за отсутствие сосисок ты будешь сидеть и наблюдать за процессом с обнаженной грудью – так мне хочется.

– С обнаженной грудью? – синие глаза хитро прищурились, а губы вдруг расползлись в широкую улыбку. – Да будет тебе известно, что с голой грудью я согласна сидеть только в одном случае.

– В каком?

– Если ты будешь полировать «Мираж» без штанов.

– Без джинсов?

– Без трусов!

– Ах, вот как! – теперь Мак смеялся в открытую, а она любовалась изгибом его подбородка, щетиной, почти незаметной сеточкой морщин у глаз. – И как долго, ты думаешь, ты просидишь в кресле, если я буду полировать «Мираж» голым?

– Долго!

– Да и пяти минут не просидишь.

– Просижу!

– А вот давай поспорим!

Теперь друг напротив друга стояли не враги, а друзья – больше чем друзья – игривые любовники.

– Давай!

– Если просидишь больше пяти минут – я засеку, – тогда сможешь просить меня о чем угодно.

– Хм, большой приз! Сам знаешь, я люблю просить…

– А если не просидишь, тогда просить о чем угодно могу я.

«Спрашивать». Она знала: он хотел не попросить, а спросить – задать ей множество вопросов. Хитро. И способ нашел хороший.

– А давай, – легко согласилась Лайза. – По рукам!

Еще одно желание пригодится. А просидеть, глядя на голого Мака, – так ли это сложно?

Э-э-э, кхм-м-м, сложно, но ведь не очень?

Весь день Лайзе казалось, что выиграть предстоящий спор будет легко: составляя список потенциальных клиентов, она рассеянно улыбалась и то и дело «зависала», представляя, как сильно будет манить зрелище, но она удержится, конечно же, удержится от того, чтобы встать с кресла и позволить себе вольности. Двумя часами позже, выбирая в продуктовом магазине сосиски, она хихикала и уже заранее гордилась собственной силой воли. Ближе к вечеру, готовясь к предстоящей встрече, даже немного злорадствовала: уж она-то потратит еще одно желание с пользой – пусть еще не придумала, как именно, но обязательно придумает. А Мак? Нет, он проиграет и ответов пока не получит – не нужны они ему, не теперь.

И лишь когда настал вожделенный час Х, когда в восемь вечера она подъехала на такси к знакомым воротам, когда в сгущающихся сумерках прошла по дорожке в гараж и когда встретилась с оппонентом, о котором думала сегодня так много, лицом к лицу, львиная доля ее уверенности улетучилась. Почему?

Наверное, потому что она забыла о том, как он красив. Всегда думала, что помнила, но каждый раз забывала и восхищалась Маком Аллертоном заново. Склероз? Нимфомания? Или всё вместе?