— Андреев уже извелся весь без своей новой правой руки, — насмешливо информирует Ирина, когда следующим днем я вхожу на офисную кухню за кофе. — Олеся сказала, ты домой летала?

— К маме, — подтверждаю я. — Константин Борисович уже у себя, не знаешь?

— Будет после обеда, — в очередной раз удивляет своей осведомленностью Ирина. — На какую-то встречу уехал. Гордиенко, кстати, из больницы выписали. Теперь в домашнем режиме здоровье свое поправляет.

При упоминании имени зама внутри неприятно екает, а перед глазами вновь встает его разъяренное лицо. К черту. В том, что с ним случилось, нет моей вины. Я не в ответе за поступки Саввы. К тому же в будущем я наверняка много раз пожалею о проявленном сочувствии, учитывая, что Гордиенко приложит максимум усилий, чтобы превратить мою дальнейшую жизнь в ад.

После визита к маме чувствую себя немного лучше: ноющая тяжесть в груди отпустила, и ко мне вернулась возможность строить планы. Записаться на фитнес, позвонить Ангелине, с которой мы стали редко видеться после того, как она родила, сходить в кино, навестить спа-центр. Сделать все, чтобы оставалось меньше времени о нем думать.

— Мирра, — требовательно, но вполне дружелюбно говорит динамик. — Зайди ко мне.

Незапланированный выходной имеет свой эффект: я не чувствую былого раздражения от звонка Андреева. Скорее всего, за день моего отсутствия у него действительно нашлось, что обсудить.

— Отдохнула? Нормально? — Андреев внимательно обшаривает взглядом мое лицо и резюмирует: — Выглядишь лучше.

Я вежливо его благодарю, хотя комплиментом это замечание сложно назвать. Я допускаю, что после расставания с Саввой я выглядела не лучшим образом, но вряд ли настолько ужасно.

— Вчера доставили подписанный договор «Аэлиты». Поздравляю с крупнейшим контрактом последних лет, Мирра. — Тон генерального становится по-отечески назидательным: — Будущие бонусы трать с умом. Лучше вложи в недвижимость — она всегда в цене. Я свою первую купленную квартиру в Химках, как сейчас помню, в два раза дороже продал…

Дальше следует пространный обзор на рынок московской недвижимости с процентными изменениями за последнее десятилетие, в концу которого я готова зевать. Господи, да черт с ним, с возвращением Гордиенко. Это ничуть не хуже, чем то, через что мне приходится проходить, заменяя его.

— Ах, вот еще что, — Андреев окликает меня уже в дверях. — В пятницу ничего не планируй. Мне вручили пригласительные на одно мероприятие. Публика соберется интересная: «Авалон», «Латюд» тоже будут.

— А я здесь причем? — уточняю я, зная на подобного рода сборища генеральный предпочитает ходить со своей женой.

— Пригласительные именные. Там указано твое имя.

— Кто организатор? — выдыхаю я, вонзаясь ногтями себе в ладони.

— Да кто-то из развлекательной интернет-индустрии. Олеся с их представителем разговаривала. Ей список участников переслали, и я понял, что стоит посетить. — Подняв вверх указательный палец с просьбой подождать, Андреев прижимает к уху трубку: — Олеся, мероприятие в «Робеспьере» кто организовывает. Фамилия?

Сердце, едва поймавшее правильный ритм, вновь начинает молотить как бешеное. Неужели… Неужели?

— Да, точно, Раевский. Это вроде сын того художника, который в своей студии со всеми картинами сгорел?

42

— Жена насмотрится наших фотографий в интернете и начнет ревновать, — усмехается Андреев, пропуская меня внутрь дверей отеля «Робеспьер», где проводится сегодняшнее мероприятие. — Вы, Мирра Георгиевна, на этом вечере не останетесь незамеченной.

Проходя мимо зеркала, я быстро себя заглядываю, чтобы убедиться, что не переборщила с нарядом. Если уж даже Андреев, воспринимающий окружающих его женщин исключительно как бесплотные объекты, сделал такое замечание, может я и впрямь переусердствовала?